ДХАММАПАДА
стихотворные изречения Будды Шакьямуни
Глава парных строф — Глава о серьёзности — Глава о мысли — Глава о цветах —Глава о глупцах — Глава о мудрых — Глава об Архатах — Глава о тысяче — Глава о зле — Глава о наказании — Глава о старости — Глава о своём «Я» — Глава о мире — Глава о просветлённом — Глава о счастье — Глава о приятном — Глава о гневе — Глава о скверне — Глава о соблюдающем дхамму — Глава о пути — Глава о разном — Глава о преисподней — Глава о слоне — Глава о желании — Глава о бхикшу — Глава о брахманах
Глава парных строф
1
Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть — разум, из разума они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с нечистым разумом, то за ним следует несчастье, как колесо за следом везущего.
2
Дхаммы обусловлены разумом, их лучшая часть — разум, из разума они сотворены. Если кто-нибудь говорит или делает с чистым разумом, то за ним следует счастье, как неотступная тень.
3
«Он оскорбил меня, он ударил меня, он одержал верх надо мной, он обобрал меня». У тех, кто таит в себе такие мысли, ненависть не прекращается.
4
«Он оскорбил меня, он ударил меня, он одержал верх надо мной, он обобрал меня». У тех, кто не таит в себе такие мысли, ненависть прекращается.
5
Ибо никогда в этом мире ненависть не прекращается ненавистью, но отсутствием ненависти прекращается она. Вот извечная дхамма.
6
Ведь некоторые не знают, что нам суждено здесь погибнуть. У тех же, кто знает это, сразу прекращаются ссоры.
7
Того, кто живет в созерцании удовольствий, необузданного в своих чувствах, неумеренного в еде, ленивого, нерешительного, — именно его сокрушает Мара, как вихрь — бессильное дерево.
8
Того, кто живёт без созерцания удовольствий, сдержанного в своих чувствах и умеренного в еде, полного веры и решительности, — именно его не может сокрушить Мара, как вихрь не может сокрушить каменную гору.
9
Кто облачается в жёлтое одеяние, сам не очистившись от грязи, не зная ни истины, ни самоограничения, тот недостоин жёлтого одеяния.
10
Но кто избавился от грязи, кто стоек в добродетелях, исполнен истины и самоограничения, именно тот достоин желтого одеяния.
11
Мнящие суть в не-сути и видящие не-суть в сути, они никогда не достигнут сути, ибо их удел — ложные намерения.
12
Принимающие суть за суть и не-суть за не-суть, они достигнут сути, ибо их удел — истинные намерения.
13
Как в дом с плохой крышей просачивается дождь, так в плохо развитый ум просачивается вожделение.
14
Как в дом с хорошей крышей не просачивается дождь, так в хорошо развитый ум не просачивается вожделение.
15
В этом мире сетует он и в ином — сетует. В обоих мирах злочинец сетует. Он сетует, он страдает, видя зло своих дел.
16
В этом мире радуется он и в ином — радуется. В обоих мирах творящий добро радуется. Он радуется – не нарадуется, видя непорочность своих дел.
17
В этом мире страдает он и в ином — страдает, в обоих мирах злочинец страдает. «Зло сделано мной», — страдает он. Ещё больше страдает он, оказавшись в беде.
18
В этом мире ликует он и в ином — ликует, в обоих мирах творящий добро ликует. «Добро сделано мной!» — ликует он. Ещё больше ликует он, достигнув счастья.
19
Если даже человек постоянно твердит Писание, но, нерадивый, не следует ему, он подобен пастуху, считающему коров у других. Он непричастен к святости.
20
Если даже человек мало повторяет Писание, но живет, следуя дхамме, освободившись от страсти, ненависти и невежества, обладая истинным знанием, свободным разумом, не имея привязанностей ни в этом, ни в ином мире, — он причастен к святости.
Глава о серьёзности
21
Серьёзность — путь к бессмертию. Легкомыслие — путь к смерти. Серьёзные не умирают. Легкомысленные подобны мертвецам.
22
Отчетливо понимая это, мудрые — серьёзны. В серьёзности они черпают радость. На ниве благородных радуются они.
23
Вдумчивые, упорные, всегда стойкие и мудрые, они достигают Нирваны, свободной от привязанностей и несравненной.
24
У энергичного, полного мыслей, действующего осмотрительно, ограничивающего себя, серьёзного, у того, чьи дела чисты и кто живет, следуя дхамме, — у того возрастает слава.
25
Пусть мудрец усилием, серьёзностью, самоограничением и воздержанием сотворит остров, который нельзя сокрушить потоком.
26
Невежды, глупые люди привержены к легкомыслию. Мудрец же хранит серьёзность, как драгоценное сокровище.
27
Избегайте легкомыслия, чуждайтесь страсти и наслаждения, ибо лишь серьёзный и вдумчивый достигнет великого счастья.
28
Когда мудрый серьёзностью прогонит легкомыслие, он, беспечальный, подымаясь на вершины мудрости, смотрит на больное печалью человечество, как стоящий на горе на стоящего на равнине, как мудрый на глупого.
29
Серьёзный среди легкомысленных, много бодрствующий среди спящих, мудрец выделяется, как скакун, опередивший клячу.
30
Серьёзностью достиг Магхаван первенства среди богов. Серьёзность хвалят, легкомыслие же всегда проклинается.
31
Бхикшу, находящий удовольствие в серьёзности или со страхом взирающий на легкомыслие, пролагает путь, как огонь, пожирающий узы, большие или малые.
32
Бхикшу, находящий удовольствие в серьёзности или со страхом взирающий на легкомыслие, неспособен к падению: ведь он близок к Нирване.
Глава о мысли
33
Трепещущую, дрожащую мысль, легко уязвимую и с трудом сдерживаемую, мудрец направляет, как лучник стрелу.
34
Как рыба, вырванная из своей стихии и брошенная на сушу, дрожит эта мысль: лишь бы вырваться из-под власти Мары.
35
Обуздание мысли, едва сдерживаемой, легковесной, спотыкающейся где попало, — благо. Обузданная мысль приводит к счастью.
36
Пусть мудрец стережёт свою мысль, трудно постижимую, крайне изощрённую, спотыкающуюся где попало. Стережённая мысль приводит к счастью.
37
Те, которые смирят свою мысль, блуждающую вдалеке, бредущую в одиночку, бестелесную, скрытую в сердце, освободятся от Мары.
38
У того, чья мысль нестойка, кто не знает истинной дхаммы, чья вера колеблется, — мудрость не становится совершенной.
39
В непорочной мысли, в невсполошенной мысли, отказавшейся от добра и зла, в бодрствующей нет страха.
40
Зная, что это тело подобно скудели, превратив эту мысль в подобие крепости, пусть он с оружием мудрости нападет на Мару, и да сохранит он победу и да будет он свободен от привязанностей.
41
Увы! Недолго это тело проживёт на земле, отверженное, бесчувственное, бесполезное, как чурбан.
42
Что бы ни сделал враг врагу или же ненавистник ненавистнику, ложно направленная мысль может сделать ещё худшее.
43
Что бы ни сделали мать, отец или какой другой родственник, истинно направленная мысль может сделать еще лучшее.
Глава о цветах
44
Кто победит эту землю и мир Ямы и этот мир богов? Кто найдёт хорошо преподанную стезю дхаммы, как мудрец — цветок?
45
Ученик победит землю, мир Ямы и этот мир богов. Ученик найдёт хорошо преподанную стезю дхаммы, как мудрец — цветок.
46
Знающий, что это тело подобно пене, понимающий его призрачную природу, сломавший украшенные цветами стрелы Мары, пусть он пройдёт невидимый для царя смерти.
47
Человека же, срывающего цветы, чей ум в шорах, похищает смерть, как наводнение — спящую деревню.
48
Человека же, срывающего цветы, чей ум в шорах, ненасытного в чувственных утехах, смерть делает подвластным себе.
49
Как пчела, набрав сока, улетает, не повредив цветка, его окраски и запаха, так же пусть мудрец поступает в деревне.
50
Пусть смотрит он не на ошибки других, на сделанное и несделанное другими, но на сделанное и несделанное им самим.
51
Хорошо сказанное слово человека, который ему не следует, столь же бесплодно, как и прекрасный цветок с приятной окраской, но лишённый аромата.
52
Хорошо сказанное слово человека, следующего ему, плодоносно, как прекрасный цветок с приятной окраской и благоухающий.
53
Как из вороха цветов можно сделать много венков, так и смертный, когда он родится, может совершать много добрых дел.
54
У цветов аромат не распространяется против ветра, также — у сандалового дерева, у тагары или жасмина. Аромат же добродетельных распространяется и против ветра. Благой человек проникает во все места.
55
Сандаловое дерево или тагара, лотос или вассика — среди их ароматов аромат благих дел — непревзойдённейший.
56
Слаб этот аромат, испускаемый тагарой и сандаловым деревом. Аромат же благих дел, веющий среди богов, — самый лучший.
57
Мара не находит тропы тех, кто благороден, кто живет исполненный серьёзности и кто свободен благодаря совершенному знанию.
58–59
Как на куче мусора, выброшенного на большую дорогу, может вырасти лотос, сладкопахнущий и радующий ум, так ученик поистине просветлённого выделяется мудростью среди слепых посредственностей, среди существ, подобных мусору.
Глава о глупцах
60
Длинна ночь для бодрствующего, длинна йоджана для уставшего, длинна сансара для глупцов, не знающих истинной дхаммы.
61
Если странствующий не встретит подобного себе или лучшего, пусть он укрепится в одиночестве: с глупцом не бывает дружбы.
62
«Сыновья — мои, богатство — моё», — так мучается глупец. Он ведь сам не принадлежит себе. Откуда же сыновья? Откуда богатство?
63
Глупец, который знает свою глупость, тем самым уже мудр, а глупец, мнящий себя мудрым, воистину, как говорится, «глупец».
64
Если глупец связан с мудрым даже всю свою жизнь, он знает дхамму не больше, чем ложка — вкус похлебки.
65
Если хотя бы мгновение умный связан с мудрым, быстро знакомится он с дхаммой, как язык с вкусом похлебки.
66
Не имея разума, глупцы поступают с собой, как с врагами, совершая злое дело, которое приносит горькие плоды.
67
Нехорошо сделано то дело, совершив которое раскаиваются, чей плод принимают с заплаканным лицом, рыдая.
68
Но хорошо сделано то дело, сделав которое не раскаиваются, чей плод принимают радостно и удовлетворенно.
69
Пока зло не созреет, глупец считает его подобным мёду. Когда же зло созреет, тогда глупец предается горю.
70
Пусть глупец месяц за месяцем ест пищу с кончика травинки куса, всё-таки он не стоит и шестнадцатой части тех, кто знает дхамму.
71
Ибо, как не сразу свёртывается молоко, так содеянное злое дело не сразу приносит плоды; тлея подобно огню, покрытому пеплом, оно следует за этим глупцом.
72
Когда же глупец на свое несчастье овладеет знанием, оно уничтожает его удачливый жребий, разбивая ему голову.
73
Он может возжелать неподобающего ему положения и первенства среди бхикшу, и власти в монастырях, и почитания среди других родов.
74
«Пусть думают и миряне, и отшельники, что это сделано мной. Пусть они зависят от меня во всех делах», — таково намерение глупца; его желание и гордость возрастают.
75
Ибо одно средство ведет к приобретению богатства, другое — к Нирване. Зная же это, бхикшу, ученик Будды, не возрадуется почестям, но возлюбит одиночество.
Глава о мудрых
76
Если кто увидит мудреца, указывающего недостатки и упрекающего за них, пусть он следует за таким мудрецом, как за указывающим сокровище. Лучше, а не хуже будет тому, кто следует за таким.
77
Пусть он советует, поучает и удерживает от зла. Он ведь приятен доброму и непротивен злому.
78
Пусть никто не соединяется с плохими друзьями, пусть никто не соединяется с низкими людьми. Привяжитесь к хорошим друзьям, привяжитесь к благородным людям.
79
Вкушающий дхамму живёт счастливо; с чистым умом, мудрец всегда восхищается дхаммой, возвещённой Благородным.
80
Строители каналов пускают воду, лучники подчиняют себе стрелу, плотники подчиняют себе дерево, мудрецы смиряют самих себя.
81
Как крепкая скала не может быть сдвинута ветром, так мудрецы непоколебимы среди хулений и похвал.
82
Услышав дхаммы, мудрецы становятся чистыми, как пруд, глубокий, чистый и незамутнённый.
83
Добродетельные продолжают свой путь при любых условиях. Благие, даже томясь желанием, не болтают. Тронутые счастьем или же горем, мудрецы не позволяют ни того, ни другого.
84
Ни ради самого себя, ни ради другого не возжелает он ни сына, ни богатства, ни царства. На незаконной стезе не возжелает он себе успеха. Да будет он благороден, мудр и справедлив.
85
Немногие среди людей достигают противоположного берега. Остальные же люди только суетятся на здешнем берегу.
86
Те же люди, которые, действительно, следуют дхамме, когда дхамма хорошо возвещена, достигнут противоположного берега, минуя царство смерти, хотя его и трудно избежать.
87–88
Покинув тёмную дхамму, пусть мудрец пестует светлую. Уйдя из дома в бездомность, в одиночестве, казалось бы малоподходящем для радости, пусть ищет он удовлетворения. Отказавшись от желаний, избавившись от собственности, пусть мудрец очистит от скверны свой ум.
89
Те, чей ум должным образом опирается на начала просветления, отказавшиеся от привязанностей, радующиеся освобождению, с уничтоженными желаниями, полные блеска, они в этом мире достигли Нирваны.
Глава об Архатах
90
У совершившего странствие, у беспечального, у свободного во всех отношениях, у сбросившего все узы нет лихорадки страсти.
91
Мудрые удаляются; дома для них нет наслаждения. Как лебеди, оставившие свой пруд, покидают они свои жилища.
92
Они не делают запасов, у них правильный взгляд на пищу, их удел — освобождение, лишенное желаний и необусловленное. Их путь, как у птиц в небе, труден для понимания.
93
У него уничтожены желания, и он не привязан к пище; его удел — освобождение, свободное от желаний и условий. Его стезя, как у птиц в небе, трудна для понимания.
94
Чувства у него спокойны, как кони, обузданные возницей. Он отказался от гордости и лишен желаний. Такому даже боги завидуют.
95
Подобный земле, он не знает смятения; такой добродетельный подобен столпу Индры; он как пруд без грязи. У такого нет сансар.
96
У него спокойная мысль, и слово спокойно и деяние. У такого спокойного и освобождённого — совершенное знание.
97
Человек, который не верует и знает несозданное, разорвал привязанности, положил конец случаю, отказался от желаний, — поистине благороднейший человек.
98
В деревне или в лесу, в долине или на холме, — где бы ни жили Архаты, любая земля там приятна.
99
Приятны леса. Где не радуются прочие люди, возрадуются лишённые страсти, ибо они не ищут чувственных удовольствий.
Глава о тысяче
100
Одно полезное слово, услышав которое становятся спокойными, лучше тысячи речей, составленных из бесполезных слов.
101
Одно полустишие, услышав которое становятся спокойными, лучше тысячи стихов, составленных из бесполезных слов.
102
Одно полустишие, услышав которое становятся спокойными, лучше чем если бы кто-нибудь продекламировал сто стихов, составленных из бесполезных слов.
103
Если бы кто-нибудь в битве тысячекратно победил тысячу людей, а другой победил бы себя одного, то именно этот другой — величайший победитель в битве.
104
Поистине, победа над собой человека, живущего в постоянном самоограничении, смирившего себя, лучше, чем победа над другими людьми.
105
Ни Мара с Брахмой, ни гандхарва, ни даже сам бог не смогут превратить у такого человека победу в поражение.
106
Пусть некто месяц за месяцем тысячекратно в течение ста лет совершает жертвоприношения, и пусть другой воздаст честь — хотя бы на одно мгновение — совершенствующему себя. Поистине, такое почитание лучше столетних жертвоприношений.
107
Пусть человек сто лет ухаживает за огнём в лесу и пусть он воздаст честь — хотя бы на одно мгновение — совершенствующему себя. Поистине, такое почитание лучше столетних жертвоприношений.
108
Что бы ни пожертвовал в этом мире в течение года добродетельный как милостыню или приношение, всё это не стоит и ломанного гроша. Уважение к ведущим праведную жизнь — лучше.
109
У того, кто почтителен и всегда уважает старых, возрастают четыре дхаммы: жизнь, красота, счастье, сила.
110
Один день жизни добродетельного и самоуглублённого лучше столетнего существования порочного и распущенного человека.
111
Один день жизни умудрённого и самоуглублённого лучше столетнего существования невежественного и распущенного человека.
112
Один день жизни обладающего кипучей энергией лучше столетнего существования ленивого и лишённого энергии человека.
113
Один день жизни видевшего начало и конец лучше столетнего существования человека, не видящего начала и конца.
114
Один день жизни видевшего бессмертную стезю лучше столетнего существования человека, не видящего бессмертной стези.
115
Один день жизни видевшего высшую дхамму лучше столетнего существования человека, не видящего высшей дхаммы.
Глава о зле
116
Пусть он спешит совершить благое; от зла пусть он удерживает свой ум. Ибо ум того, кто не спешит делать добро, находит удовольствие в зле.
117
Если даже человек сделал зло, пусть он не делает его снова и снова, пусть не строит на нём свои намерения. Накопление зла — горестно.
118
Если человек сделал добро, пусть он делает его снова и снова, пусть строит на нём свои намерения. Накопление добра — радостно.
119
Даже злой видит счастье, пока зло не созрело. Но когда зло созреет, тогда злой видит зло.
120
Даже благой видит зло, пока благо не созрело. Но когда благо созреет, тогда благой видит благо.
121
Не думай легкомысленно о зле: «Оно не придёт ко мне». Ведь и кувшин наполняется от падения капель. Глупый наполняется злом, даже понемногу накапливая его.
122
Не думай легкомысленно о добре: «Оно не придёт ко мне». Ведь и кувшин наполняется от падения капель. Умный наполняется добром, даже понемногу накапливая его.
123
Пусть избегает он зла, как купец, без спутников, но с большим богатством, — опасной дороги, как желающий жить — яда.
124
Если рука не ранена, можно нести яд в руке. Яд не повредит не имеющему ран. Кто сам не делает зла, не подвержен злу.
125
К тому, кто обижает безвинного человека, чистого и безупречного человека, именно к такому глупцу возвращается зло, как тончайшая пыль, брошенная против ветра.
126
Одни возвращаются в материнское лоно, делающие зло попадают в преисподнюю, праведники — на небо, лишённые желаний достигают Нирваны.
127
Ни на небе, ни среди океана, ни в горной расселине, если в неё проникнуть, не найдётся такого места на земле, где бы живущий избавился от последствий злых дел.
128
Ни на небе, ни среди океана, ни в горной расселине, если в неё проникнуть, не найдётся такого места на земле, где бы живущего не победила смерть.
Глава о наказании
129
Все дрожат перед наказанием, все боятся смерти — поставьте себя на место другого. Нельзя ни убивать, ни понуждать к убийству.
130
Все дрожат перед наказанием, жизнь приятна для всех — поставьте себя на место другого. Нельзя ни убивать, ни понуждать к убийству.
131
Кто, ища счастья для себя, налагает наказание на существа, желающие счастья, тот после смерти не получит счастья.
132
Кто, ища счастья для себя, не налагает наказания на существа, желающие счастья, тот после смерти получит счастье.
133
Ни с кем не говори грубо; те, с кем ты говорил грубо, ответят тебе тем же. Ведь раздражённая речь — неприятна, и возмездие может коснуться тебя.
134
Если ты успокоился, подобно разбитому гонгу, ты достиг Нирваны; в тебе нет раздражения.
135
Как пастух палкой гонит коров на пастбище, так старость и смерть гонят жизнь живых существ.
136
Совершая злые дела, глупец не понимает этого. Неразумный мучается из-за своих дел подобно снедаемому огнем.
137
Кто налагает наказание на безвинных и неиспорченных, тот быстро приходит к одному из десяти состояний.
138–139-140
Его может постигнуть: острое страдание, повреждение тела и тяжёлое мучение или же болезнь, безумие; или царская немилость, или тяжкое обвинение, или потеря родных, или утрата богатств, или же дома его спалит пламенный огонь. Когда разрушается тело, глупый попадает в преисподнюю.
141
Ни хождение нагим, ни спутанные волосы, ни грязь, ни пост, ни лежанье на сырой земле, ни пыль и слякоть, ни сиденье на корточках не очистят смертного, не победившего сомнений.
142
Пусть он даже украшен, но если он живёт в мире, спокойный, смиренный, воздержанный, ведущий праведную жизнь, отвергающий применение наказания ко всем существам, — он брахман, он отшельник, он бхикшу.
143
Найдётся ли в мире какой-либо человек, смиривший себя скромностью, который не нуждается в понукании, как хорошо тренированная лошадь — в кнуте?
144
Подобно хорошо тренированной лошади, тронутой кнутом, будьте энергичными и одушевлённым. С помощью веры, добродетели и энергии, самоуглубления и изучения дхаммы вы, вдумчивые, исполненные знания и безупречные в поведении, освободитесь от этого великого зла.
145
Строители каналов пускают воду, лучники подчиняют себе стрелу, плотники подчиняют себе дерево, добродетельные смиряют сами себя.
Глава о старости
146
Что за смех, что за радость, когда мир постоянно горит? Покрытые тьмой, почему вы не ищете света?
147
Взгляни на сей изукрашенный образ, на тело, полное изъянов, составленное из частей, болезненное, исполненное многих мыслей, в которых нет ни определённости, ни постоянства.
148
Изношено это тело, гнездо болезней, бренное; эта гнилостная груда разлагается, ибо жизнь имеет концом — смерть.
149
Что за удовольствие видеть эти голубоватые кости, подобные разбросанным тыквам в осеннюю пору?
150
Из костей сделана эта крепость, плотью и кровью оштукатурена; старость и смерть, обман и лицемерие заложены в ней.
151
Изнашиваются даже разукрашенные царские колесницы, также и тело приближается к старости. Но дхамма благих не приближается к старости, ибо добродетельные поучают ей добродетельных.
152
Малозначащий человек стареет, как вол: у него разрастаются мускулы, знание же у него не растет.
153
Я прошел через сансару многих рождений, ища строителя дома, но не находя его. Рожденье вновь и вновь — горестно.
154
О строитель дома, ты видишь! Ты уже не построишь снова дома. Все твои стропила разрушены, конёк на крыше уничтожен. Разум на пути к развеществлению достиг уничтожения желаний.
155
Те, кто не вел праведной жизни, не достиг в молодости богатства, гибнут, как старые цапли на пруду, в котором нет рыб.
156
Те, кто не вёл праведной жизни, не достиг в молодости богатства, лежат, как сломанные луки, вздыхая о прошлом.
Глава о своём «я»
157
Знающий, что своё «я» — приятно, пусть бдительно охраняет себя. Мудрец должен бодрствовать в течение одной из трёх страж.
158
Пусть он сначала себя приведет в надлежащее состояние. Потом можно поучать и другого. Мудрый не собьётся с пути.
159
Как он поучает другого, так пусть поступает и сам. Полностью смирив себя, он может смирить и других. Поистине, смирение самого себя — трудно.
160
Ведь своё «я» — господин себе. Кто же ещё может быть господином? Полный смирением своего «я» человек находит господина, которого трудно найти.
161
Самим сделано зло, саморождённое, самовозникшее. Оно побеждает глупца, как алмаз — драгоценный камень.
162
Тот, у кого совсем дурной нрав, поступает с собой так, как мог бы пожелать ему враг. Он напоминает малуву, обвивающую дерево сал.
163
Плохие и вредные для себя дела — делать легко. То же, что хорошо и полезно, — делать в высшей степени трудно.
164
Глупец, который из-за порочного взгляда презирает учение Архатов, благородных, живущих согласно дхамме, приносит плоды, как каттхака, лишь уничтожая себя.
165
Ибо сам человек совершает зло, и сам оскверняет себя. Не совершает зла он тоже сам, и сам очищает себя. Чистота и скверна связаны с самим собой. Одному другого не очистить.
166
Пусть он не пренебрегает своим собственным благом, как бы ни было велико благо другого. Познав своё благо, пусть он будет привержен высшему благу.
Глава о мире
167
Не следуй низменной дхамме! Не живи легкомысленно! Не следуй фальшивым взглядам! Не увеличивай существования!
168
Встань! Не будь легкомысленным! Следуй добродетельной дхамме! Соблюдающий дхамму живёт счастливо в этом мире и даже в ином.
169
Следуй добродетельной дхамме, но не следуй порочной! Соблюдающий дхамму живёт счастливо в этом мире и даже в ином.
170
Кто смотрит на мир, как смотрят на пузырь, как смотрят на мираж, того не видит царь смерти.
171
Идите, смотрите на сей мир, подобный пёстрой царской колеснице! Там, где барахтаются глупцы, у мудрого нет привязанности.
172
Кто, прежде будучи легкомысленным, потом стал серьёзным, тот освещает этот мир, как луна, освобождённая от облаков.
173
Кто добрым делом искупает сделанное зло, тот освещает этот мир, как луна, освобождённая от облаков.
174
Слеп этот мир. Немногие в нём видят ясно. Подобно птице, освобождённой из сети, лишь немногие попадают на небеса.
175
Лебеди путешествуют тропой солнца; они путешествуют по небу с помощью иддхи. Мудрые уходят из мира, победив Мару с его воинством.
176
Нет зла, которое не мог бы совершить человек, говорящий ложь, отказывающийся от иного мира, пренебрегший единой дхаммой.
177
Истинно, скаредные не попадают в мир богов; глупцы, действительно, не восхваляют даяния. Мудрый же, давая, радуется: ведь благодаря этому он счастлив в другом мире.
178
Плод сотапатти лучше, чем земное единовластье, или восхождение на небо — чем власть над всем миром.
Глава о просветлённом
179
Какой тропой поведёте вы этого бестропого, просветлённого, владеющего безграничными сферами, у которого победа не превращается в поражение и чья побеждённая страсть уже не продолжается в этом мире?
180
Какой тропой поведете вы этого бестропого, просветлённого, обладающего безграничными сферами, у которого нет завлекающей в ловушку привязанности, желанья, сбивающего с пути?
181
Даже боги завидуют тем просветлённым, исполненным глубоких мыслей, которые наслаждаются спокойствием освобождения, преданы размышлениям, мудры.
182
Трудно стать человеком; трудна жизнь смертных; трудно слушать истинную дхамму; трудно рождение просветлённого.
183
Неделание зла, достижение добра, очищение своего ума — вот учение просветлённых.
184
Выдержка, долготерпение — высший аскетизм, высшая Нирвана, — говорят просветлённые, — ибо причиняющий вред другим — не отшельник, обижающий другого — не аскет.
185
Неоскорбление, непричинение вреда и воздержанность в согласии с Пратимокшей, и умеренность в еде, и уединённое существование, и преданность возвышенного мыслям — вот учение просветлённых.
186
Даже ливень из золотых монет не принесёт удовлетворения страстям. Мудр тот, кто знает: страсти болезненны и мало от них радости.
187
Он не находит удовлетворения даже в небесных удовольствиях. Полностью просветлённый ученик радуется только уничтожению желания.
188
Ко всякому прибежищу обращаются люди, мучимые страхом: к горам и к лесам, к деревьям в роще, к гробницам.
189
Но ведь и такое прибежище не безопасно, и такое прибежище не из лучших. Достигший такого прибежища не освобождается от всех горестей.
190
Тот же, кто нашёл прибежище в Будде, в Дхамме и в Сангхе, кто владеет подлинным знанием, — видит Четыре благородные истины.
191
Зло, происхождение зла и преодоление зла, и Благородный восьмеричный путь, ведущий к прекращению зла.
192
Вот такое прибежище безопасно, такое прибежище — лучшее. Достигший такого прибежища освобождается от всех горестей.
193
Трудно найти благородного человека: не везде он рождается. Но где рождается такой мудрый, так процветает счастливый род.
194
Благословенно рождение просветлённых, благословенно ученье истинной дхаммы, благословенно согласие сангхи, благословен аскетизм живущих в согласии.
195–196
Никому невозможно перечислить достоинства («такие, мол, да этакие») такого, кто почитает достойных почтенья (будь то просветлённые или ученики), преодолевших препятствия, освободившихся от печали и жалоб, того, кто почитает таких достигших освобождения и не знающих страха.
Глава о счастье
197
О! Мы живём очень счастливо, не враждующие среди враждебных; среди враждебных людей живём мы, не враждующие.
198
О! Мы живём очень счастливо, не больные среди больных; среди больных людей живем мы, не больные.
199
О! Мы живем очень счастливо, нетомящиеся среди томящихся; среди томящихся людей живем мы, нетомящиеся.
200
О! Мы живём очень счастливо, хотя у нас ничего нет. Мы будем питаться радостью, как сияющие боги.
201
Победа порождает ненависть; побеждённый живет в печали. В счастье живёт спокойный, отказывающийся от победы и поражения.
202
Нет огня большего, чем страсть; нет беды большей, чем ненависть; нет несчастья большего, чем тело; нет счастья, равного спокойствию.
203
Голод — величайший недуг, санкхары — величайшее зло; для того, кто доподлинно знает об этом, Нирвана — величайшее благо.
204
Здоровье — величайшая победа; удовлетворение — величайшее богатство; доверие — лучший из родственников; Нирвана — величайшее благо.
205
Вкусив сладость одиночества и сладость успокоения, освобождается от страха и от греха тот, кто вкушает сладость блаженства дхаммы.
206
Приятно смотреть на благородных; быть в их обществе — благо. Да будет всегда счастлив тот, кто не видит глупцов.
207
Ибо странствующий в обществе глупцов страдает долгое время. Пребывание с глупцами, как с врагом, всегда приносит несчастье, а пребывание с мудрыми — счастье, как встреча с родственниками.
208
Поэтому: как луна следует звёздным путем, так нужно следовать за мудрым, знающим и многоучёным, много перенёсшим, благочестивым, благородным — за таким хорошим и умным человеком.
Глава о приятном
209
Посвятивший себя суете и не посвятивший себя размышлению, забывший цель, цепляющийся за удовольствие завидует самоуглублённому.
210
Не привязывайся к приятному и никогда — к неприятному. Не видеть приятное и видеть неприятное — зло.
211
Поэтому не делайте приятного, ибо расставание с приятным — болезненно. Нет уз для тех, у которых нет приятного или неприятного.
212
Из приятного рождается печаль, из приятного рождается страх; у того, кто освободится от приятного, нет печали, откуда страх?
213
Из склонности рождается печаль, из склонности рождается страх; у того, кто освободился от склонности, нет печали, откуда страх?
214
Из привязанности рождается печаль, из привязанности рождается страх; у того, кто освободился от привязанности, нет печали, откуда страх?
215
Из страсти рождается печаль, из страсти рождается страх; у того, кто освободился от страсти, нет печали, откуда страх?
216
Из желания рождается печаль, из желания рождается страх; у того, кто освободился от желания, нет печали, откуда страх?
217
Исполненного добродетели и проницательности, стойкого в дхамме, говорящего правду, исполняющего свой долг — такого считает народ приятным.
218
Тот, у кого мысль не привязана к удовольствиям, в ком родилось желание неизречённого (и пусть он исполнен разума), зовется уддхамсота.
219
Родственники, друзья и доброжелатели радуются, приветствуя человека, долго отсутствующего и пришедшего издалека невредимым.
220
Добрые дела встречают добродетельного человека, ушедшего из этого мира в другой, как родственники — своего близкого при его возвращении.
Глава о гневе
221
Пусть он откажется от гнева, пусть он оставит самодовольство, пусть он превозможет все привязанности. Никакие несчастья не случаются с тем, кто не привязан к имени и форме.
222
Кто сдерживает пробудившийся гнев, как сошедшую с пути колесницу, того я называю колесничим; остальные — просто держат вожжи.
223
Да победит он гнев отсутствием гнева, недоброе — добрым, да победит он скупость щедростью, правдой — лжеца.
224
Говори правду, не поддавайся гневу; если тебя просят — пусть о немногом — дай. С помощью этих трёх условий можно приблизиться к богам.
225
Мудрецы, которые никого не обижают, чья плоть всегда смирена, идут в неизменяемое место, и, придя туда, они страдают.
226
У тех, кто постоянно бодрствует, денно и нощно учится и стремится к Нирване, исчезают желания.
227
Старо это присловье, о Атула, и в ходу оно не только в наше время: «Они порицают сидящего спокойно, они порицают многоречивого, и того, кто говорит в меру, порицают они». Нет ничего в мире, что бы они не порицали.
228
И не было, и не будет, и теперь нет человека, который достоин только порицания или только похвалы.
229
Кто безупречен в поведении, мудр, исполнен знания и добродетели, того, наблюдая его день за днем, восхваляют мудрые.
230
Кто решится порицать того, кто подобен монете, сделанной из золота реки Джамбу? Даже боги восхваляют его: самим Брахмой прославлен он.
231
Остерегайся грехов тела, будь сдержан во всем, что касается тела; избавившись от грехов тела, будь безгрешен телом.
232
Остерегайся грехов слова, будь сдержан во всем, что касается слова; избавившись от грехов слова, будь безгрешен словом.
233
Остерегайся грехов ума, будь сдержан во всем, что касается ума; избавившись от грехов ума, будь безгрешен умом.
234
Мудрые сдержаны телом; они также сдержаны в слове; мудрые сдержаны умом; они поистине во всём сдержаны.
Глава о скверне
235
Как увядший лист ты теперь, и посланцы Ямы пришли за тобой. И ты стоишь у порога смерти, и у тебя нет даже запаса на дорогу.
236
Сотвори себе остров, борись энергично, будь мудрым. Очищенный от скверны, безупречный, ты достигнешь небесного царства благородных.
237
И вот твоя жизнь подошла к концу. Ты приблизился к Яме, а между тем у тебя нет даже дома, и нет у тебя даже запаса на дорогу.
238
Сотвори себе остров, борись энергично, будь мудрым! Очищенный от скверны, безупречный, ты не придёшь больше к рожденью и старости.
239
Постепенно, мало-помалу, время от времени, мудрец должен стряхивать с себя грязь, как серебряных дел мастер — с серебра.
240
Как ржавчина, появившаяся на железе, поедает его, хотя она из него и возникла, так и собственные поступки приводят к несчастью того, кто преступил дхону.
241
Писание загрязняется, если его не повторять: дома загрязняются, если за ними не следить; красота загрязняется леностью; легкомыслие у бдительного — грязь.
242
Плохое поведение женщины — грязь; скаредность дающего — грязь; и в этом и в том мире злые дхаммы — грязны.
243
Но грязнее всего грязь невежества, худшая грязь; избавившись от этой грязи, вы, о бхикшу, будьте свободными от грязи!
244
Легко жить тому, кто нахален, как ворона, дерзок, навязчив, безрассуден, испорчен.
245
Но трудно жить тому, кто скромен, кто всегда ищет чистое, кто беспристрастен, хладнокровен, прозорлив, чья жизнь чиста.
246–247
Кто разрушает жизнь и произносит ложь, хватает то, что не дано ему в этом мире, и ходит к жене другого, человек, который предается пьянству, — подрывает себе корень здесь, в этом мире.
248
Знай это, о человек! Злые дхаммы не имеют границ. И пусть скаредность и отсутствие дхаммы не сделают тебя надолго подвластным злу.
249
Люди дают в согласии со своей верой и столько, сколько они считают нужным. А кто завидует еде и питью, полученным другими, тот ни днём ни ночью не может достичь сосредоточенности.
250
А у кого зависть уничтожена, с корнем вырвана, устранена, тот и днём и ночью может достичь сосредоточенности.
251
Нет огня подобного страсти, нет спазмы подобной гневу, нет сети подобной обману, нет реки подобной желанию.
252
Легко увидеть грехи других, свои же, напротив, увидеть трудно. Ибо чужие грехи рассеивают, как шелуху; свои же, напротив, скрывают, как искусный шулер несчастливую кость.
253
У того, кто высматривает чужие грехи и постоянно раздражён, увеличиваются желания; он далёк от уничтожения желаний.
254
В небе нет пути; нет отшельника вне нас. Люди находят радость в иллюзиях, Татхагаты свободны от иллюзий.
255
В небе нет пути; нет отшельника вне нас. Нет вечной санкхары; у просветлённых нет непостоянства.
Глава о соблюдающем дхамму
256
Не тот соблюдает дхамму, кто с поспешностью преследует свою цель. Мудрый же взвешивает и то и другое: правое и неправое.
257
Он ведёт других, не прибегая к насилию, в соответствии с дхаммой, бесстрастно. Охраняющего дхамму, мудрого называют «соблюдающим дхамму».
258
Не потому он мудр, что много говорит. Спокойного, свободного от ненависти, не знающего страха называют «мудрым».
259
Не потому он сведущ в дхамме, что много говорит. Кто не пренебрегает дхаммой, кто — пусть он малоучен — ощущает её всем своим телом, тот поистине, сведущ в дхамме.
260
Не потому он старший, что его голова седа. Он в преклонном возрасте, но называют его «состарившимся напрасно».
261
Тот, в ком истина и дхамма, ненасилие, самоограничение, смирение, кто безупречен и мудр, того называют «старшим».
262
Завистливый, жадный, изворотливый человек не становится привлекательным только из-за красноречия или красивого лица.
263
Тот, у кого это уничтожено, с корнем вырвано, устранено, кто мудр и отказался от ненависти, того называют «привлекательным».
264
Непослушный и лживый не становится отшельником только благодаря бритой голове. Что это за отшельник, если он скареден и исполнен желаний?!
265
Но кто полностью подчиняет зло, большое или малое, того называют «отшельником», ибо он успокоил зло.
266
Не потому он бхикшу, что просит у других милостыню. Бхикшу становятся не иначе, как усвоив всю дхамму.
267
Кто стоит в этом мире выше добра и зла или ведёт праведную жизнь, кто живёт здесь, обладая знанием, именно такого называют «бхикшу».
268–269
Глупый, невежественный не становится муни, даже если он соблюдает молчание. Тот же мудрец, который, как бы имея весы, отбирает хорошее и избегает плохого, и есть муни; поэтому-то он муни. Кто взвешивает в этом мире и то и другое, тот как раз и называется «муни».
270
Он не благороден, если совершает насилие над живыми существами. Его называют благородным, если он не совершает насилия ни над одним живым существом.
271–272
Только послушанием и ритуалами или также многоучёностью, или же достижением самоуглубления, или одиноким ночлегом — я не достигну счастья архатства, не достижимого для простых мирян! О бхикшу! Разве вы были довольны, не достигнув уничтожения желаний?
Глава о пути
273
Лучший из путей — восьмеричный, лучшая из истин — четыре слова; лучшая из дхамм — уничтожение страстей; лучший из двуногих — тот, кто прозорлив.
274
Вот путь, и нет другого для очищения зрения. Следуйте по нему. Всё иное — наваждение Мары.
275
Следуя по нему, вы положите конец страданию. Это путь был провозглашен мной, когда я узнал, как удалять тернии.
276
Вы сами должны сделать усилие. Татхагаты — единственные учителя. Те, кто следует этим путем и самоуглублён, освободится от оков Мары.
277
«Все санкхары преходящи». Когда мудро смотрят на это, тогда испытывают отвращение ко злу. Вот путь к очищению.
278
«Все санкхары горестны». Когда мудро смотрят на это, тогда испытывают отвращение ко злу. Вот путь к очищению.
279
«Все санкхары лишены души». Когда мудро смотрят на это, тогда испытывают отвращение ко злу. Вот путь к очищению.
280
Кто не встает, когда время вставать; кто исполнен лени, несмотря на молодость и силу; у кого решимость и мысль подавлены, — тот, беспечный и ленивый, не найдёт пути к мудрости.
281
Внимательный к слову, вполне смиривший свой ум, пусть он не делает ничего дурного телом, пусть он очистит эти три пути действия, пусть он достигнет тропы, указанной мудрецами.
282
Истинно: из размышления рождается мудрость; из отсутствия размышления — уничтожение мудрости. Зная этот двойной путь к жизни и к уничтожению жизни, пусть он сделает так, чтобы мудрость увеличивалась.
283
Вырубите лес, а не одно дерево. Из леса рождается страх. Вырубив и лес, и чащу, вы, о бхикшу, станете свободными.
284
Пока у мужчины не искоренено желание к женщинам, — пусть даже самое малое, — до тех пор его ум на привязи подобно теленку, сосущему молоко у матери.
285
Вырви своё желание, как вырывают рукой осенний лотос. Следуй по пути спокойствия к Нирване, указанной Сугатой.
286
«Здесь я буду жить во время дождей, здесь — зимой и летом», — так рассуждает глупец. Он не думает об опасности.
287
Такого человека, помешавшегося на детях и скоте, исполненного желаний, похищает смерть, как наводнение — спящую деревню.
288
Ни дети, ни отец, ни даже родственники не могут быть защитой тому, кого схватила смерть. У родных не найти защиты.
289
Зная эту истину, пусть мудрец, внутренне сдержанный, быстро очистит себе путь, ведущий к Нирване.
Глава о разном
290
Если отказ от маленького счастьица позволяет увидеть большое счастье, пусть мудрый откажется от маленького счастьица, размышляя о большом счастье.
291
Тот, кто ищет себе счастье, причиняя страдания другим, запутавшись в тенетах ненависти, не освобождается от ненависти.
292
Ведь что должно быть сделано, откладывается; что не нужно делать, наоборот, делается. У таких беспечных и заносчивых увеличиваются желания.
293
Но те, чей вполне сосредоточенный ум постоянно направлен на тело, не следуют за тем, что не должно быть сделано, упорно делая то, что должно быть сделано. У таких мудрых и внимательных желания исчезают.
294
Убив мать и отца и двух царей из касты кшатриев, уничтожив царство вместе с его подданными, брахман идёт невозмутимо.
295
Убив мать и отца и двух царей из касты брахманов, убив пятым человека-тигра, брахман идет невозмутимо.
296
Ученики Гаутамы, наделённые великой бдительностью, всегда бодрствуют. И днем и ночью, все время их мысль устремлена к Будде.
297
Ученики Гаутамы, наделённые великой бдительностью, всегда бодрствуют. И днем и ночью, все время их мысль устремлена к Дхамме.
298
Ученики Гаутамы, наделённые великой бдительностью, всегда бодрствуют. И днем и ночью, все время их мысль устремлена к Сангхе.
299
Ученики Гаутамы, наделённые великой бдительностью, всегда бодрствуют. И днем и ночью, все время их мысль устремлена на тело.
300
Ученики Гаутамы, наделённые великой бдительностью, всегда бодрствуют. И днем и ночью их ум радуется ненасилию.
301
Ученики Гаутамы, наделённые великой бдительностью, всегда бодрствуют. И днем и ночью их ум радуется размышлению.
302
Трудно оставить мирской уклад, трудно радоваться; трудна и несчастна жизнь в доме, трудно жить с иными, чем ты. Несчастье преследует странника. Поэтому не будь странником и пусть несчастье не преследует тебя.
303
Того, кто исполнен веры и добродетели, наделён славой и богатством, в каком бы месте он ни оказался, чтут повсюду.
304
Благие сияют издалека, как Гималайские горы. Злых же и вблизи не видно, как не видно стрел, пущенных ночью.
305
Тот, кто сидит в одиночестве, спит в одиночестве, бродит в одиночестве, тот, кто деятелен и сдерживает себя сам, пусть радуется в лесной чаще.
Глава о преисподней
306
Кто говорит ложь, а также тот, кто, сделав, говорит: «Я не делал», — попадают в преисподнюю. Ведь и тот и другой после смерти равны; люди низких деяний равны в том мире.
307
Многие из тех, чьи шеи укутаны в желтое, плохо соблюдают дхамму и невоздержаны. Низкие из-за своих низких деяний, они рождаются в преисподней.
308
Лучше проглотить раскаленный железный шар, подобный огненному пламени, чем нечестивому и невоздержанному воспользоваться благотворительностью страны.
309
Беспечный человек, желающий чужую жену, получит четыре вещи: достижение бесчестья, нарушенный покой, в‑третьих, осуждение, в‑четвертых, преисподнюю.
310
И достижение бесчестья, и плохая судьба у него; и кратковременна любовь испуганного с испуганной, и царь налагает тяжёлое наказание. Поэтому пусть человек не ищет связи с чужой женой.
311
Как трава куса, если за неё неумело ухватиться, режет руку, так и отшельническая жизнь, если её неверно вести, увлекает в преисподнюю.
312
Что-либо сделанное небрежно, попранный долг, сомнительное благочестие — всё это не приносит большого вознаграждения.
313
Если что-либо должно быть сделано, — делай, совершай с твердостью. Ибо расслабленный странник только больше поднимает пыли.
314
Несделанное лучше плохо сделанного; ведь плохо сделанное потом мучит. Но лучше сделанного хорошо сделанное, ибо, сделав его, не испытываешь сожаления.
315
Как пограничный город, охраняемый изнутри и снаружи, так охраняй себя. Не упускай же времени, ибо упустившие время предаются печали, обречённые на жизнь в преисподней.
316
Придерживающиеся ложный взглядов, стыдящиеся того, чего нее должно стыдиться, и не стыдящиеся того, что постыдно, такие люди идут дурной тропой.
317
Придерживающиеся ложных взглядов, видящие опасность, когда не должно бояться, и не видящие опасности, когда должно бояться, эти люди идут дурной тропой.
318
Придерживающиеся ложных взглядов, различающие зло там, где зла нет, и не видящие зла там, где зло есть, эти люди идут дурной тропой.
319
Придерживающиеся правильных взглядов, знающие, что зло — зло, а не-зло — не-зло, эти люди идут хорошей тропой.
Глава о слоне
320
Многие люди порочны, и я буду терпеть оскорбления, как слон в битве, — стрелу, выпущенную из лука.
321
Укрощённого ведут в бой; царь поднимается на укрощённого. Укрощённый, который терпит оскорбления, — лучший из людей.
322
Укрощённые мулы, и благородные синдхские лошади, и большие слоны — благо. Но лучше этого тот, кто смирил себя.
323
Ибо с этими животными не достичь недоступной страны, куда придёт человек, смиривший себя самоограничением и упражнением.
324
Слона по имени Дханапалака трудно сдержать, когда у него из висков выделяется едкая жидкость. Связанный, он не ест ни куска: слон грезит о слоновом лесе.
325
Если кто лентяй, обжора и соня, если кто, лёжа, вертится, как большой боров, накормленный зерном, — тот, глупый, рождается снова и снова.
326
Этот ум бродил прежде, блуждая, как ему хочется, как ему нравится, как ему угодно. Теперь я его полностью сдержу, как погонщик — взбесившегося слона.
327
Радуйтесь серьёзности, охраняйте свой ум! Выбирайтесь с плохого пути, как слон, застрявший в грязи.
328
Если найдёшь разумного друга, готового идти вместе, праведно живущего, мудрого, превозмогающего все невзгоды, — иди с ним, радостный и вдумчивый.
329
Если не найдешь разумного друга, готового идти вместе, праведно живущего, мудрого, — иди один, как царь, отказавшийся от завоёванного царства, или как слон в слоновом лесу.
330
Лучше жить одному. Нет дружбы с дураком. Ты, имеющий мало желаний, иди один и не делай зла, как слон в слоновом лесу.
331
Друзья приняты, когда в них возникает потребность. Приятно удовольствие, если оно взаимно. В смертный час приятна добродетель. Отказ от всех зол — приятен.
332
Приятно материнство в этом мире; отцовство также приятно; приятно отшельничество в этом мире; также приятно брахманство.
333
Добродетель приятна вплоть до старости; приятна стойкая вера; приятно достижение мудрости; приятно воздержание от зла.
Глава о желании
334
Желание беспечно живущего человека растёт, как малува. Он мечется из существования в существование, как обезьяна в лесу, ищущая плод.
335
Как плодовитая трава бирана, растут печали у того, кого побеждает это несчастное желание — привязанность к миру.
336
Кто в этом мире побеждает это несчастное, трудно победимое желание, у того исчезают печали, как капля воды с листа лотоса.
337
Вот что говорю я вам: «Благо вам, сколько вас здесь ни собралось! Вырывайте корень желания, как вырывают бирану, чтобы найти благовонный корень усиру! И да не сможет победить вас Мара, как поток — тростник».
338
Как дерево, хотя и вырванное, продолжает расти, если корень его не повреждён и крепок, так и страдание рождается снова и снова, если не искоренена склонность к желанию.
339
У кого сильны тридцать шесть потоков, устремлённых к удовольствиям, и мысли направлены на страсть, того, отклонившегося от правильных взглядов, уносят потоки.
340
Потоки текут везде. Лата буйно разрастается. Увидев эту расцветшую лату, вырежьте её корень с помощью мудрости.
341
Бывает, что на человека нахлынут плотские вожделения. Привязанные к удовольствиям, ищущие счастья, такие люди, поистине, подвержены рождению и старости.
342
Люди, гонимые желанием, бегают вокруг, как бегает перепуганный заяц. Связанные путами и узами, они снова и снова в течении долгого времени возвращаются к страданию.
343
Люди, гонимые желанием, бегают вокруг, как бегает перепуганный заяц. Поэтому бхикшу, если он хочет уничтожить страсть, пусть изгонит желание.
344
Он свободен от желаний, свободен от страстей, предан жизни в лесу — и всё-таки бежит в чащу желаний. Смотрите на этого человека: свободный, он бежит в ярмо.
345
Мудрые не говорят: крепки эти путы, сделанные из железа, дерева или травы бабба. Ведь страстная-страстная привязанность к женщинам, детям или серьгам из драгоценных камней — крепче.
346
Мудрые говорят: крепки эти путы, тянущие вниз, коварные, из которых трудно освободиться. Разрубив их, они странствуют, отказавшись от страсти и удовольствия, без желания.
347
Возбужденные страстью попадают в поток, как паук в сотканную им самим паутину. Мудрые же, уничтожив поток, отказавшись от всех зол, странствуют без желаний.
348
Пересекая поток существования, откажись от прошлого, откажись от будущего, откажись от того, что между ними. Если ум освобождён, то, что бы ни случилось, ты не придёшь снова к рождению и старости.
349
У человека со смущённой мыслью, с сильной страстью, видящего лишь удовольствие, — желание все возрастает: поистине, он делает путы крепкими.
350
Кто находит удовлетворение в спокойной мысли, постоянно размышляет, думает о неприятном, именно тот положит конец желаниям, тот уничтожит путы Мары.
351
Он достиг совершенства, он бесстрашен, и у него нет желаний; безупречный, он уничтожил тернии существования; это его тело — последнее.
352
У него нет желаний, он свободен от привязанностей, искусен в словах и в их объяснении; он знает порядок букв (какие идут прежде и какие потом); его называют великим мудрецом и великим человеком. Это его тело — последнее.
353
Я всё победил, я всё знаю; при любых дхаммах я не запятнан. Я отказался от всего, с уничтожением желаний я стал свободным. Учась у самого себя, кого назову учителем?
354
Дар дхаммы превосходит всякий дар; сладость дхаммы превосходит всякую сладость; радость дхаммы превосходит всякую радость; уничтожение желаний побеждает любую печаль.
355
Богатства убивают глупого, а не тех, кто ищет другого берега. Желая богатства, глупый убивает себя, как других.
356
Плевелы портят поля, страсть портит этих людей. Поэтому то, что дано освободившимся от страсти, приносит великий плод.
357
Плевелы портят поля, ненависть портит этих людей. Поэтому то, что дано освободившимся от ненависти, приносит великий плод.
358
Плевелы портят поля, глупость портит этих людей. Поэтому то, что дано освободившимся от глупости, приносит великий плод.
359
Плевелы портят поля, желание портит этих людей. Поэтому то, что дано освободившимся от желания, приносит великий плод.
Глава о бхикшу
360
Сдержанность зрения — хороша, сдержанность слуха — хороша, сдержанность обоняния — хороша, сдержанность языка — хороша.
361
Сдержанность тела — хороша, сдержанность речи — хороша, сдержанность мысли — хороша, сдержанность во всём — хороша. Бхикшу, сдержанный во всем, освобождается от всех печалей.
362
Кто управляет рукой, управляет ногой, управляет речью, управляет в совершенстве, ибо внутренне радостен, сосредоточен, одинок и удовлетворён, — вот такого называют бхикшу.
363
У бхикшу, который сдержан в слове, мудро рассуждает, не надменен и объясняет значение и дхамму, речь сладка.
364
Бхикшу, который находит удовольствие в дхамме, восхищён дхаммой, размышляет о дхамме, помнит дхамму, — не отпадет от истинной дхаммы.
365
Пусть он не презирает то, что он сам получил; пусть он не завидует другим. Ибо не достиг сосредоточенности бхикшу, завидующий другим.
366
Если бхикшу не презирает то, что он сам получил (пусть даже малое), его, ведущего чистую жизнь и усердного, прославляют боги.
367
У кого совсем нет отождествления себя с именем и формой и кто не печалится, не имея ничего, именно такого называют бхикшу.
368
Пусть бхикшу, живущий в дружбе, верящий в учение Будды, достигнет спокойного места, счастья, прекращения санкхар.
369
О бхикшу! Опорожни этот корабль; опорожнённый тобой, он будет легко двигаться. Уничтожив страсть и ненависть, ты достигнешь Нирваны.
370
Отсеки пять, откажись от пяти, стань выше пяти! Бхикшу, преодолевший пять привязанностей, называется «пересекшим поток».
371
Размышляй, о бхикшу, и не будь легкомыслен; не давай мысли вращаться в потоках чувственных удовольствий, чтобы тебе, беспечному, не пришлось глотать железный шар и, горя в огне, кричать: «Вот страдание!»
372
Нет размышления у того, кто не знает; нет знания у того, кто не размышляет. У кого же и размышление и знание, тот, действительно, близок к Нирване.
373
Бхикшу с успокоенным умом, удалившийся в одиночество, испытывает сверхчеловеческое наслаждение: он отчетливо видит дхамму.
374
Всякий раз, когда он во всей полноте познает возникновение и разрушение элементов, он, знающий это бессмертие, достигает радости и счастья.
375
Здесь вот начало для мудрого бхикшу; наблюдение за чувствами, удовлетворение и воздержанность в согласии с Пратимокшей. Следуй за благородным другом, ведущим чистую жизнь и усердным.
376
Пусть он будет благосклонен в жизни и праведен в поведении. Тогда, исполненный радости, он положит конец страданию.
377
Как вассика сбрасывает увядшие цветы, так и вы, о бхикшу, должны освободиться от страсти и ненависти.
378
Бхикшу называют спокойным, если его тело спокойно, речь спокойна, ум спокоен, если он сосредоточен и отказался от мирских благ.
379
Сам себя побуждай, сам себя проверь. Такой бхикшу, следящий за собой, сосредоточенный, будет счастливо жить.
380
Ибо ты сам себе господин, ибо ты сам себе путь. Поэтому смири себя, как купец хорошую лошадь.
381
Пусть бхикшу, исполненный счастья, верящий в учение Будды, достигнет спокойного места, счастья, прекращения санкхар.
382
Бхикшу, который, хотя и молод, обращается к учению Будды, освещает этот мир, как луна, освободившаяся от облака.
Глава о брахманах
383
Прекрати поток, или вперёд, гони прочь желания, о брахман! Познавая уничтожение санкхар, ты узнаёшь несозданное, о брахман!
384
Когда брахман в двух дхаммах достигает другого берега, тогда с него, знающего, спадают все путы.
385
Я называю брахманом того, для кого не существует ни этого берега, ни того берега, ни этого и того вместе, кто бесстрашен и свободен от привязанностей.
386
Я называю брахманом того, кто размышляет, свободен от страстей, спокоен, кто делает своё дело, преодолевает желания, кто достиг высшего блага.
387
Солнце сияет днём, луна светит ночью. Воин сияет в доспехах, брахман сияет при размышлении. Но день и ночь напролёт ярким блеском сияет просветлённый.
388
Тот, кто отбросил зло, зовется брахманом; тот, кто живёт в покое, — отшельником; отбросивший свою грязь называется «очистившимся».
389
Нельзя ударить брахмана, но и брахман пусть не изливает свой гнев на обидчика. Позор тому, кто ударил брахмана, и ещё больший позор излившему гнев на обидчика.
390
Для брахмана нет ничего выше, чем удерживать свой ум от приятного. Где исчезает желание уничтожать, там прекращается страдание.
391
Я называю брахманом того, кто не совершил зла ни телом, ни словом, ни мыслью — кто сдерживает себя в трёх вещах.
392
От кого бы мы ни узнали дхамму, указанную совершенно просветлённым, с благодарностью нужно почтить его, как брахман — жертвенный огонь.
393
Брахманом становятся не из-за спутанных волос, родословной или рождения. В ком истина и дхамма, тот счастлив и тот брахман.
394
Что за польза тебе в спутанных волосах, о глупец! Что за польза тебе в одежде из шкуры! Ведь внутри тебя — джунгли, ты заботишься только о внешности.
395
Человека, который носит пыльные одежды, истощённого, с просвечивающими венами, одинокого, размышляющего в лесу, я называю брахманом.
396
Но я не называю человека брахманом только за его рождение или за его мать. У кого есть привязанности, имя тому «говорящий бхо». Я же называю брахманом того, кто свободен от привязанностей и лишён благ.
397
Я называю брахманом того, кто разорвал путы и кто, действительно, не дрожит от страха, кто преодолел привязанности и отрешился от мира.
398
Я называю брахманом того просветлённого, который устранил препятствия и разорвал ремень, плеть и цепь с уздой.
399
Я называю брахманом того, кто, не будучи виноватым, сносит упрёки, наказания, заточение, у кого терпение — сила, а сила — войско.
400
Я называю брахманом того, кто, свободен от гнева, соблюдает свои обязанности, добродетелен и лишен похоти, кто сдержан и для кого это тело — последнее.
401
Я называю брахманом того, кто не льнёт к чувственным удовольствиям, подобно воде на листе лотоса или горчичному зерну на острие шила.
402
Я называю брахманом того, кто отрешился от мира и сбросил ношу, кто даже в этом мире знает уничтожение своего страдания.
403
Я называю брахманом того, кто достиг высшего блага, кто знает правый путь и ложный путь, — мудреца, чьи знания глубоки.
404
Я называю брахманом того, у кого мало желаний, кто не имеет дома и не связан ни с домовладельцами, ни с бездомными.
405
Я называю брахманом того, кто не убивает и не заставляет убивать, кто не поднимает палку на живые существа, трусливые они или храбрые.
406
Я называю брахманом того, кто среди взволнованных остается невзволнованным, среди подымающих палку — спокойным, среди привязанных к миру — свободным от привязанностей.
407
Я называю брахманом того, с кого страсть, и ненависть, и гордыня и лицемерие спадают столь же легко, как горчичное зерно с острия шила.
408
Я называю брахманом того, кто говорит правдивую речь, поучительную, без резкостей, никого не обижающую.
409
Я называю брахманом того, кто здесь, в этом мире, не берёт того, что не дано, будь оно длинным или коротким, малым или большим, добрым или злым.
410
Я называю брахманом того, у кого ни в этом мире, ни в том нет желаний, кто отрешён и не имеет склонностей.
411
Я называю брахманом того, у кого нет желаний, кто с помощью знания освободился от сомнений и достиг погружения в бессмертие.
412
Я называю брахманом того, кто здесь избежал привязанности и к доброму и к злому, кто беспечален, бесстрастен и чист.
413
Я называю брахманом того, кто, как луна без пятен, чист, безмятежен, невзволнован, у кого угасла радость существования.
414
Я называю брахманом того, кто преодолел эту грязную, трудную дорогу, сансару, обман, кто переплыл и достиг другого берега, кто вдумчив, свободен от желаний и лишен сомнений, не имеет привязанностей и спокоен.
415
Я называю брахманом того, кто здесь, отказавшись от страсти, бездомный, бродит вокруг, в ком угасло желание существовать.
416
Я называю брахманом того, кто здесь, отказавшись от желания, бездомный, бродит вокруг, в ком угасло желание существовать.
417
Я называю брахманом того, кто, оставив привязанность к человеческому, преодолел и небесные привязанности, кто отрешился от всех привязанностей.
418
Я называю брахманом мужа, победившего все миры, того, кто отказался от приятного и неприятного, кто хладнокровен и отрезает себе путь к новому рождению.
419
Я называю брахманом того, кто знает всё о смерти и рождении живых существ, кто свободен от привязанностей и просветлён, кто Сугата.
420
Я называю брахманом того, чью стезю не знают ни боги, ни гандхарвы, ни люди; Архата, у которого исчезли желания.
421
Я называю брахманом того, кто свободен от привязанностей и ничего не имеет, для кого ничего нет ни в прошлом, ни в будущем, ни в настоящем.
422
Я называю брахманом того, кто мощен, как бык, благороден, мужественен, победоносен, обладает великой мудростью, свободен от желаний, совершенен и просветлён.
423
Я называю брахманом того, кто знает своё прежнее существование и видит небо и преисподнюю; кто, будучи мудрецом, исполненным совершенного знания, достиг уничтожения рождений; кто совершил всё, что возможно совершить.