Диалог шестой
— Желтая, сужающаяся кверху башня, которая предстала перед тобой в видении в Лондоне, — это Башня Чунг.
— Она была так ярко освещена солнцем и казалась такой древней.
— Мы откопали ее из-под щебня, как и мой древнейший дворец с его захороненными сокровищами. Щебень не был спрессован, и мы просто сбросили его в пропасть.
— Но откуда было известно, где нужно копать?
— От отшельника, к которому я ездил, чтобы показать ему гороскоп Свати.
— Что же сказал об этом гороскопе отшельник?
— Что он подложный и ты реально на два года старше, а также то, что ты моя жена по Космическому Праву, но не останешься со мной на долгую жизнь.
— Подтвердилось ли это, когда из письма бабки стало известно точное время моего рождения?
— Да. Но это письмо оказалось в моих руках совсем незадолго до твоего ухода. Отшельник сказал, что я стану в этой жизни полным Архатом, если избегну угрожающего мне укуса ядовитой змеи. И ты сохранила мне жизнь. Но вскоре я и сам стал отшельником.
— Но как же сестра Аджиты?
— Она прожила еще не более пяти лет. Сразу после ее смерти я передал права на свои владения племяннику и уехал в сопровождении старого слуги в приготовленный дом в Ладакхе, куда уже давно перевез библиотеку и памятные вещи.
— Но ведь и этот дом был впоследствии покинут?
— Да. Мы направились из него к Башне с моим любимым Братом, чтобы предаться еще большему отшельничеству. Его жена, которую он страстно полюбил, не прожила с ним и семи лет и ушла от слабости сердечной. И он тут же приехал ко мне, так как знал меня раньше и мечтал быть со мной. Его сочувствие и понимание размера моего горя помогли мне совладать со страстным отчаянием. И мы с ним решили больше не расставаться, но вместе добиваться достижения той ступени, когда мы сможем сознательно притянуть к себе наших Тар, наших Сокровенных Жен.
— Значит, мы больше не воплощались вместе.
— На земном пути я не мог сопутствовать тебе. Но мой луч всегда пребывал с тобой.