Беседа среди звезд стр. 3

Детство

Жел­ту­ха у Еле­ны, родив­шей­ся в фев­ра­ле 1879 года, была силь­ней­шей. При­зна­ки отрав­ле­ния орга­низ­ма про­яв­ля­лись в тече­ние мно­гих недель, но посте­пен­но исчезли.

В трех­лет­нем воз­расте у нее нача­лись необъ­яс­ни­мые при­сту­пы. Она вдруг начи­на­ла кри­чать и рыдать настоль­ко без­утеш­но, что никто не мог ее успо­ко­ить. Эти при­сту­пы воз­ни­ка­ли так же вне­зап­но, как и пре­кра­ща­лись, и пол­но­стью оста­ви­ли ее после пяти лет. Это озна­ча­ло, что новая оби­та­тель­ни­ца суме­ла спра­вить­ся со сво­им телес­ным футляром.

Конеч­но, появ­ле­ние в теле новой хозяй­ки никем из окру­жа­ю­щих не было заме­че­но. Но оно запе­чат­ле­лось на фото­гра­фи­ях того пери­о­да. Совер­шен­но изме­ни­лось не толь­ко выра­же­ние глаз, но и весь облик девочки.

Пол­ное вхож­де­ние в тело завер­ши­лось на седь­мом году жиз­ни. Его отме­тил один харак­тер­ный момент: девоч­ка вне­зап­но осо­зна­ла недо­пу­сти­мость исполь­зо­ва­ния гру­бой речи.

Еле­на лежа­ла на кушет­ке и, под­пе­рев голо­ву рука­ми, чита­ла. Гор­нич­ная Лиза, вошед­шая с вязан­кой дров для печ­ки, нача­ла ее задирать:

— Не стыд­но ли барышне валять­ся на кушет­ке посре­ди дня?

Девоч­ка не люби­ла гор­нич­ную и ост­ро чув­ство­ва­ла ее лжи­вую и лице­мер­ную при­ро­ду. Воз­му­щен­ная неспра­вед­ли­вым заме­ча­ни­ем, она отре­а­ги­ро­ва­ла рез­ко. Но поток гру­бо­сти в виде слов: «Дура, лиса, донос­чи­ца, Лиз­ка-под­лиз­ка», — был вне­зап­но оста­нов­лен какой-то силой изнут­ри. И девоч­ка вдруг осо­зна­ла всю непри­стой­ность тако­го словоизвержения.

Еле­на изъ­яла из оби­хо­да не толь­ко сквер­ные, но и бого­хуль­ные сло­ва, кото­рые часа­ми пре­сле­до­ва­ли ее в дет­стве. Враг пытал­ся выра­бо­тать в ней при­выч­ку к бого­хуль­ству, но она научи­лась тут же заме­нять вну­ша­е­мые ей сло­ва про­ти­во­по­лож­ны­ми по смыслу.

Пер­вое оза­ре­ние при­шло к Елене на седь­мом году ее жиз­ни. Это про­изо­шло позд­ней вес­ной на даче в Пав­лов­ске. Кра­со­та сол­неч­но­го утра вызва­ла в ней вос­торг. И эти высо­кие виб­ра­ции были уси­ле­ны при­кос­но­ве­ни­ем незри­мо­го луча Учи­те­ля. Девоч­ка уви­де­ла сво­е­го Свет­ло­го Настав­ни­ка. Он сто­ял в белом оде­я­нии на фоне рас­пу­стив­шей­ся яблони.

А затем при­шла осень. И семья Еле­ны вер­ну­лась в Санкт-Петербург.

Одна­жды вече­ром девоч­ка сиде­ла на под­окон­ни­ке боль­шо­го окна, кото­рое настоль­ко воз­вы­ша­лось над окру­жа­ю­щим, что ничто не меша­ло ей наблю­дать за вечер­ним звезд­ным небом. Рядом, за сто­лом, накры­тым к чаю, сиде­ла Ека­те­ри­на Васильевна.

Вдруг Еле­на воз­буж­ден­но закричала:

— Мама, мама, посмотри!

Она пока­зы­ва­ла на небо, где на всю его шири­ну раз­вер­ну­лось трех­цвет­ное рус­ское зна­мя. Все три его тона были настоль­ко кра­си­вы, све­тясь внут­рен­ним огнем, что девоч­ка не мог­ла ото­рвать глаз от тако­го необыч­но­го зрелища.

Ека­те­ри­на Васи­льев­на подо­шла к окну. За ним была пол­ная тем­но­та. Но взвол­но­ван­ная Еле­на про­дол­жа­ла спрашивать:

— Но кто же мог раз­вер­нуть такой огром­ный флаг, и на такой высоте?

Она, конеч­но, не подо­зре­ва­ла, что в ней при­от­крыл­ся один из цен­тров выс­ше­го вос­при­я­тия и она видит приз­ма­ти­че­ским зрением.

А зна­мя тем вре­ме­нем при­ня­ло фор­му лен­ты с пет­лей посре­дине и про­ре­зя­ми на кон­цах. Но Ека­те­ри­на Васи­льев­на по-преж­не­му ниче­го не виде­ла. Она уло­жи­ла дочь в постель и потре­бо­ва­ла, что­бы та пере­ста­ла думать о небылицах.

Мать мало инте­ре­со­ва­лась Еле­ной, так как страст­но люби­ла сына и гор­ди­лась его кра­со­той. Затем она с такой же силой полю­би­ла млад­шую дочь Анну, родив­шу­ю­ся в 1885 году.

Еле­на раз­ви­ва­лась само­сто­я­тель­но, никем и ни к чему не поощ­ря­е­мая. К несча­стью, мать вну­ши­ла ей, что она не может про­явить ниче­го осо­бен­но­го и необыч­но­го, тем самым утвер­див неве­рие в соб­ствен­ные силы у той, кото­рая была на ред­кость спо­соб­ной и впечатлительной.

Брат Илла­ри­он умер, когда Елене было четы­ре года. Пяти­лет­няя сест­ра Анна ушла 25 мар­та 1890 года в Мен­тоне и была похо­ро­не­на в Ниц­це на рус­ском клад­би­ще. О том, что малень­кая сест­рен­ка не про­жи­вет дол­го, Еле­ну пре­ду­пре­ди­ли виде­ния и сны.

Ека­те­ри­на Васи­льев­на, испы­тав­шая страш­ное горе, нако­нец, про­яви­ла вни­ма­ние и к той доче­ри, чьи чер­ты и воз­мож­но­сти она иска­зи­ла сво­им вме­ша­тель­ством во вре­мя беременности.