Беседа среди звезд стр. 25

В авгу­сте 1924 года Нико­лай Кон­стан­ти­но­вич и млад­ший сын нача­ли гото­вить­ся к отъ­ез­ду в Аме­ри­ку, где Свя­то­слав дол­жен был остать­ся. Встал вопрос о граж­дан­стве сыновей.

— При­ня­тие граж­дан­ства не про­тив­но пла­ну, — ска­зал Вла­ды­ка. — Не вижу вре­да, если вре­мен­но один побу­дет мон­го­лом, а дру­гой — американцем.

При­сту­пи­ли к сбо­рам и упа­ков­ке кар­тин. Это вызва­ло у Еле­ны Ива­нов­ны боль­шой упа­док сил и пере­бои в опыте.

— Поче­му ста­ла слы­шать так мало и с боль­ши­ми про­ме­жут­ка­ми? — спро­си­ла она.

— Пото­му что у нас пред­при­ня­ты осо­бые меры к тишине, — отве­тил Вла­ды­ка. — Дело не в тебе. Соче­та­ние све­тил необык­но­вен­но сложно.

— Но поче­му нель­зя уси­лить видения?

— Пото­му что опыт заклю­ча­ет­ся в пере­да­че звука.

— Но все же я кое-что слышу.

— Неко­то­рые пони­жен­ные зву­ки могут доле­тать. И в дни, когда уста­лость не слиш­ком вели­ка, мож­но недол­го слу­шать — не более соро­ка минут или часа. А потом — спать. Сон сей­час необ­хо­дим. Если что-то спеш­но потре­бу­ет­ся — разбудим.

Но и во сне слу­ча­лись ост­рые момен­ты. Когда жен­щи­на в крас­ном сари из сно­ви­де­ния нача­ла поно­сить Учи­те­лей, Уру­сва­ти в воз­му­ще­нии замах­ну­лась на нее стулом.

— Кто была эта жен­щи­на? — спро­си­ла она позже.

— Про­тив­ни­ца Мате­ри Мира, — отве­тил Вла­ды­ка. — Но ее хло­по­ты пусты. Мои вои­ны крепки!

И руки Вла­ды­ки закры­ли голо­ву и лицо Уру­сва­ти от гря­зи, сочив­шей­ся свер­ху, когда ей надо было закон­чить рабо­ту в тем­ных под­ва­лах Аст­раль­но­го Мира.

Фра­зу: «Выше канон — Гос­по­дом тво­им!» — Еле­на Ива­нов­на услы­ша­ла ночью, а под утро уви­де­ла сон. Она шла сре­ди тяж­кой, душ­ной атмо­сфе­ры по зыб­кой поч­ве, в кото­рой ноги мог­ли увяз­нуть. Но она пере­дви­га­лась лег­ко, вхо­дя в поме­ще­ния, напол­нен­ные раз­ны­ми людь­ми, и гово­ри­ла с ними на духов­ные темы. И все они согла­ша­лись с ней, а если и сме­я­лись, то без враж­деб­но­сти и отрицания.

Вече­ром Вла­ды­ка пояс­нил, что Уру­сва­ти была пере­да­на силь­ней­шая фор­му­ла: «Гос­по­дом тво­им!» — под­креп­лен­ная сном. С этой фор­му­лой мож­но прой­ти по самым неудоб­ным путям и не задох­нуть­ся в труд­ной атмосфере.

— Сколь­ко голо­сов я сей­час вме­щаю? — спро­си­ла Урусвати.

— До соро­ка. Посте­пен­но дой­дем до семи­де­ся­ти семи. И дол­жен тебя пре­ду­пре­дить. Если заме­тишь пере­ры­вы или заглу­шен­ные голо­са, то знай, что мы бере­жем покой наше­го спя­ще­го Бра­та. Чут­кость его духа феноменальна.

Речь шла об опы­те Бра­та Кут Хуми по пере­хо­ду в уплот­нен­ное тело, о нача­ле кото­ро­го было сооб­ще­но 30 июня 1924 года.

— Руча­юсь, что опы­ты Уру­сва­ти и мое­го Дру­га идут, как тран­шеи — навстречу.

— Но мне стыд­но, что я так мало делаю.

— У тебя четы­ре талан­та: музы­ка, живо­пись, вра­че­ва­ние и настав­ни­че­ство. Но самый ред­кий твой дар — это син­тез духов­но­сти. Ты все­гда зна­ешь, что надо делать. В древ­но­сти ты была бы постав­ле­на в поло­же­ние води­тель­ни­цы госу­дар­ства, так как нет оши­бок в тво­их ощущениях.

— Но, навер­ное, мно­гие ламы слы­ша­ли голо­са Шамбалы?

— Если бы ламы услы­ша­ли наши рабо­чие голо­са, то сбе­жа­ли бы тут же. Надо иметь отва­гу, что­бы понять лабо­ра­то­рию такой, какая она есть.

При­го­тов­ле­ния к отъ­ез­ду под­хо­ди­ли к кон­цу. 22 сен­тяб­ря 1924 года Нико­лай Кон­стан­ти­но­вич и Свя­то­слав уехали.

Вла­ды­ка сооб­щал в после­ду­ю­щие дни:

— Едут хорошо.