Беседа среди звезд стр. 44

10 октяб­ря 1927 года кара­ван, не дой­дя до Наг­чу, был оста­нов­лен тибет­ски­ми вла­стя­ми без раз­ре­ше­ния даль­ней­ше­го пере­дви­же­ния. Никто не мог пред­по­ло­жить, что пре­бы­ва­ние на высо­ко­гор­ном пла­то затя­нет­ся на несколь­ко месяцев.

— Фуя­ма, запа­сись тер­пе­ни­ем с людь­ми, — ска­зал в кон­це октяб­ря Вла­ды­ка. — Помни, что ты сто­ишь перед гид­рой Англии. Рука моя с радо­стью посла­ла бы вам теп­ло, но холод поле­зен Урусвати.

Жда­ли раз­ре­ше­ния на про­ход в Лха­су. 17 нояб­ря было сказано:

— Если наста­и­ва­е­те на Лха­се, то поедем, но счи­таю полез­ны­ми малые оста­нов­ки. Счи­таю, что Люмоу и Радне не дое­хать до Лха­сы. Дело в том, что Люмоу опять упу­стил воз­мож­ность полу­чить аме­ри­кан­ское граж­дан­ство. В вашем поло­же­нии не вижу ниче­го гибель­но­го. Мож­но пони­мать про­ис­хо­дя­щее как про­слав­ле­ние ваше­го пути. Тем более что уже неде­ля, как зано­сы на даль­ней­шем марш­ру­те велики.

21 нояб­ря Вла­ды­ка продолжил:

— Все про­ис­хо­дит по пла­ну. В Лха­се пере­су­ды достиг­ли абсур­да. Гораз­до боль­ше меня тре­во­жит ваш пере­ход через пере­ва­лы. Все пись­ма были умест­ны. Счи­таю, что их нуж­но сно­ва послать. В декаб­ре не вижу вас здесь, но Фуя­му про­шу действовать.

— Как дей­ство­вать без язы­ка, если наш пере­вод­чик пре­бы­ва­ет в пер­ма­нент­ном раздражении?

— Вижу, но тем не менее пусть Фуя­ма дей­ству­ет. Откры­тое пись­мо Далай-ламе ука­жу, когда написать.

А 25 нояб­ря после­до­ва­ло одобрение:

— Одоб­ряю ваш отказ от Лха­сы. И дом там решен, и садов­ник най­ден, но ради очи­ще­ния Уче­ния нуж­но про­явить неза­бы­ва­е­мый подвиг.

В это вре­мя холод на пла­то был настоль­ко велик, что в палат­ках все обле­де­не­ло и оде­я­ла сто­я­ли колом. Над голо­ва­ми висе­ли сосуль­ки, обра­зу­ю­щи­е­ся от пара дыхания.

Сно­ва воз­ник­ли про­бле­мы вза­и­мо­от­но­ше­ний. На этот раз объ­ек­том напа­де­ния ста­ла малень­кая Рая, а напа­да­ю­щим — пол­ков­ник. В виде­нии Еле­ны Ива­нов­ны воз­ник­ла сво­ра чер­ных рыча­щих собак. И она полу­чи­ла пре­ду­пре­жде­ние об опас­но­сти одер­жа­ния Чахем­бу­лы. Ука­за­но было и имя одер­жа­те­ля — Куло­дей. Впо­след­ствии Еле­на Ива­нов­на виде­ла его как отвра­ти­тель­ную обра­зи­ну с тор­ча­щи­ми клы­ка­ми и рыжи­ми волосами.

29 нояб­ря Чахем­бу­ле было пере­да­но от име­ни Сест­ры Ориолы:

— Таль­бот, ты в тре­тий раз про­из­нес свою губи­тель­ную фор­му­лу. Ею ты про­во­дил меня после пер­во­го допро­са. Ее ты шеп­нул жене хана. И теперь ты ее повто­рил девоч­ке, кото­рая лицом похо­жа на Жан­ну д’Арк. У тво­е­го дру­га Куло­дея радость.

Вла­ды­ка указал:

— Надо при пер­вой воз­мож­но­сти ото­слать одер­жи­мо­го в Бом­бей. Имя назван­ное уже мно­го веков сле­дит за быв­шим рыцарем.

13 декаб­ря обсу­ди­ли с Вла­ды­кой место новой сто­ян­ки. Надо было пере­дви­нуть лагерь в более защи­щен­ное от вет­ра место. 17 декаб­ря кара­ван пере­шел к мона­сты­рю Шаругон.

В опы­те Еле­ны Ива­нов­ны в эти дни ста­ло про­яв­лять­ся то, о чем в даль­ней­шем она будет гово­рить: «Виде­ла скульп­ту­ру духа». При­ме­ра­ми это­го ста­ли два виде­ния. В пер­вом из них появил­ся один из экс­пе­ди­ци­он­ных лам, но со зве­ри­ной мор­дой вме­сто лица. Эта мор­да напо­ми­на­ла мох­на­то­го рыже­го пса, но не была злоб­ной, что вполне отве­ча­ло раз­ви­тию ламы.

В дру­гом виде­нии воз­ник док­тор экс­пе­ди­ции. Он был в тулу­пе; руки, как все­гда, зало­же­ны в кар­ма­ны; лицо выбри­тое. Но его папа­ха, обыч­но нахло­бу­чен­ная на гла­за, была наде­та набе­крень, молод­це­ва­то. Он сто­ял, слег­ка отки­нув­шись на одну ногу, и, при­щу­рив­шись, смот­рел на Еле­ну Ива­нов­ну. Взгляд его был доволь­но наг­лым и злоб­ным. В даль­ней­шем Елене Ива­новне было инте­рес­но наблю­дать, как скульп­ту­ра его духа меня­ет­ся в зави­си­мо­сти от обстоятельств.

В эти же дни про­яви­лось очень важ­ное дости­же­ние. Рано утром Еле­на Ива­нов­на лежа­ла на кро­ва­ти и смот­ре­ла, как из щели в две­ри палат­ки про­би­ва­ет­ся туск­лый, но уже розо­ве­ю­щий свет. И когда пер­вый луч солн­ца про­ник сквозь щель, она уви­де­ла, как он раз­ло­жил­ся на мно­же­ство цвет­ных искр, похо­жих на дра­го­цен­ные кристаллы.

— Виде­ла гра­ну­ля­цию фоха­та, — пояс­нил Вла­ды­ка. — Это озна­ча­ет, что Уру­сва­ти полу­чи­ла приз­ма­ти­че­ское зре­ние. Запом­ни­те, что раз­ло­же­ние луча она уви­де­ла при откры­тых гла­зах. Откры­тое зре­ние — это одна деся­тая от более остро­го темного.

8 янва­ря Вла­ды­ка сообщил:

— Одоб­ряю ваше пере­дви­же­ние в Наг­чу. Поста­ра­ем­ся слиш­ком дол­го там не быть.

Кара­ван снял­ся со сто­ян­ки 19 янва­ря и при­был в Наг­чу 23 января.

Атмо­сфе­ра тибет­ско­го город­ка была ужас­на. Но все же здесь про­яви­лась заме­ча­тель­ная ста­дия опы­та Еле­ны Ива­нов­ны — она услы­ша­ла музы­ку сфер.

— Эти зву­ки слы­ши­мы на мно­гих даль­них мирах, — ска­зал Вла­ды­ка. — Но на Зем­ле их мож­но слы­шать лишь на высо­тах. И нуж­но иметь для это­го музы­каль­ное ухо.

К нача­лу фев­ра­ля Еле­на Ива­нов­на нача­ла ощу­щать повы­шен­ный жар. Ей было теп­ло, в то вре­мя как ее спут­ни­ки испы­ты­ва­ли холод. Она мог­ла раз­де­вать­ся на моро­зе, и даже мыть­ся холод­ной водой или снегом.

Обыч­ные вспыш­ки све­та и яркие све­то­вые обра­зо­ва­ния нача­ли сопро­вож­дать­ся ощу­ще­ни­ем опре­де­лен­но­го дви­же­ния в моз­гу — спра­ва налево.

— Подвиж­ность изви­лин, — пояс­нил Владыка.

— Это худо?

— Наобо­рот, воз­дей­ствие фохата.

2 фев­ра­ля Рери­хи посе­ти­ли храм Наг­чу, посвя­щен­ный Вла­ды­ке Май­трейе. За ними после­до­вал Чахем­бу­ла, кото­рый в послед­нее вре­мя избе­гал встреч и раз­го­во­ров. После обря­да под­но­ше­ния даров, когда все напра­ви­лись к выхо­ду, он быст­ро подо­шел и ска­зал взвол­но­ван­ным голосом:

— Еле­на Ива­нов­на, я очень про­шу вас про­стить мое недо­стой­ное поведение.

Она искренне и силь­но ответила:

— От все­го серд­ца про­щаю вас!

С этой мину­ты и до само­го кон­ца путе­ше­ствия Чахем­бу­ла про­яв­лял пре­дан­ность, при­вя­зан­ность и жела­ние иску­пить свои тяж­кие про­ступ­ки в про­шлых жизнях.

— Учи­тель раду­ет­ся, что одним вос­кли­ца­ни­ем Куло­дей был ото­гнан, — ска­зал Вла­ды­ка. — Теперь режим холо­да закон­чил­ся. Иди­те на юг.

Но в ночь на 6 фев­ра­ля Еле­на Ива­нов­на почув­ство­ва­ла себя пло­хо. Повы­шен­ное серд­це­би­е­ние сопро­вож­да­лось озно­бом. В моз­гу ощу­ща­лась пуль­са­ция — от затыл­ка к лоб­ной части. Утром она уви­де­ла боль­шую чер­ную звез­ду с обод­ком све­та — предо­сте­ре­же­ние об опасности.