Обновленная планета 26. Энергия. Елена Конева

Али­на не заме­ча­ла ниче­го вокруг. Она даже не зна­ла точ­но, сидит она, сто­ит или про­сто завис­ла в воз­ду­хе. Все ее вни­ма­ние было сосре­до­то­че­но на живой и яркой кар­тине, раз­вер­нув­шей­ся перед ней и под­све­чен­ной каким-то неви­ди­мым источником. 

Жен­щи­на в про­стор­ном длин­ном оде­я­нии, закрыв гла­за, сиде­ла в крес­ле с пря­мой высо­кой спин­кой. Ее левая ладонь при­кры­ва­ла неболь­шой шар, поко­я­щий­ся на метал­ли­че­ской под­став­ке, а пра­вая рука лежа­ла на под­ло­кот­ни­ке, раз­вер­ну­тая полу­со­гну­ты­ми паль­ца­ми вверх. Шар слег­ка све­тил­ся, и в его сереб­ри­стой атмо­сфе­ре вспы­хи­ва­ли золо­тые искорки. 

Вре­мя шло, а девоч­ка по-преж­не­му неот­рыв­но сле­ди­ла за про­ис­хо­дя­щим. Нако­нец жен­щи­на откры­ла гла­за, взя­ла с низень­ко­го сто­ли­ка про­зрач­ную купо­ло­об­раз­ную крыш­ку и при­кры­ла ею шар.

— Бла­го­да­рю тебя, — обра­ти­лась она к Алине, — что ты ничем не нару­ши­ла мою рабо­ту. Энер­гия долж­на насла­и­вать­ся ров­но. Если воз­ник­нет малей­шее бес­по­кой­ство, то неко­то­рые слои могут быть повре­жде­ны. А теперь можешь зада­вать вопросы.

— Пояс­ни мне, пожа­луй­ста, Пифия, поче­му паль­цы сво­ей пра­вой руки ты дер­жа­ла направ­лен­ны­ми вверх?

— Я соби­ра­ла таким обра­зом энер­гию пространства. 

— Твои паль­цы слу­жи­ли антеннами? 

— Хоро­шее срав­не­ние. Ты зна­ешь, что и в вашем мире высту­па­ю­щие части раз­ных кон­струк­ций луч­ше все­го соби­ра­ют энергию.

Жен­щи­на улыб­ну­лась, наблю­дая за про­цес­сом вооб­ра­же­ния, запу­стив­шим­ся в девочке.

— Ты пред­ста­ви­ла меня древним кораб­лем? — спро­си­ла она.

Али­на смутилась.

— Никак не могу при­вык­нуть к тому, что ты видишь в моей ауре все то, о чем я думаю. Я дей­стви­тель­но пред­ста­ви­ла тебя парус­ни­ком, а твои длин­ные изящ­ные паль­цы — высо­ки­ми мач­та­ми, то есть высту­па­ю­щи­ми частя­ми конструкции.

— Навер­ное, ты хоте­ла бы уви­деть и огни свя­то­го Эль­ма? Ведь имен­но о них ты поду­ма­ла толь­ко что? Я пока­жу тебе эту кар­тин­ку. Все сохра­не­но в памя­ти про­стран­ства, и в моих силах кое-что из этой памя­ти добыть.

Через несколь­ко мгно­ве­ний девоч­ка забес­по­ко­и­лась, ее дыха­ние сби­лось, и она вос­клик­ну­ла, буд­то пыта­ясь пере­кри­чать что-то громкое: 

— Ты толь­ко погля­ди, Пифия, какой шторм, какая гро­за! Бед­ные море­хо­ды! Смот­ри, смот­ри на вер­хуш­ки мачт! Вот же они — огни! 

Кар­ти­на исчез­ла. И девоч­ка посте­пен­но успокоилась.

— Спа­си­бо тебе, — побла­го­да­ри­ла она Пифию. — Теперь я хоро­шо пред­став­ляю себе эти фио­ле­то­вые раз­ря­ды, кото­рые мол­ни­я­ми бьют с вер­ху­шек мачт пря­мо в воздух.

— Мы еще пого­во­рим с тобой об энер­гии, — отве­ти­ла жен­щи­на, — но поз­же. Сей­час к тебе уже при­бли­жа­ют­ся неко­то­рые собы­тия тво­е­го мира.

Вне­зап­ный шорох при­влек вни­ма­ние Али­ны. Она вдруг просну­лась в сво­ей ком­на­те, дверь кото­рой в это вре­мя откры­лась. В двер­ном про­еме сто­я­ла мама. В сво­ей ноч­ной рубаш­ке она выгля­де­ла худень­кой и блед­ной, но улы­ба­лась и что-то береж­но при­жи­ма­ла к груди.

— Мама! — вско­чи­ла с посте­ли Али­на. — Неуже­ли ты вста­ла сама?

— Да, девоч­ка. И при­шла побла­го­да­рить тебя за чудес­ный подарок.

Мама ото­рва­ла руки от гру­ди, про­тя­ну­ла их впе­ред и осто­рож­но откры­ла ладо­ни. На них лежал свет­лый шар, сде­лан­ный из како­го-то непо­нят­но­го мате­ри­а­ла. “Асбест”, — поче­му-то мельк­ну­ло в уме девочки. 

— Мне сего­дня так хоро­шо, Али­на, — мама про­дол­жа­ла улы­бать­ся, сно­ва при­жи­мая шар к гру­ди. — Я просну­лась и уви­де­ла это чудо. А когда взя­ла его в руки, в меня буд­то пошел поток силы. 

Мама про­тя­ну­ла шар дочери. 

— Подер­жи его. Пусть он и тебя напи­та­ет сво­ей энер­ги­ей. Не знаю, где ты его взя­ла, но он, точ­но, — необыкновенный.

Девоч­ка лас­ко­во вер­ну­ла руки мате­ри назад.

— Этот шар пред­на­зна­чен тебе, мама. Не надо, что­бы к нему при­ка­сал­ся кто-то другой. 

— Тогда я поло­жу его в нашу сереб­ря­ную коро­боч­ку. Как ты дума­ешь, это будет достой­ным местом для него?

— Отлич­ным, мама. Мне даже кажет­ся — самым лучшим.

Мама повер­ну­лась и лег­ко вышла из ком­на­ты. “Сама!” — радост­но вспых­ну­ло в голо­ве Алины.

Пифия сиде­ла все в том же крес­ле с высо­кой спинкой.

— Как ты сде­ла­ла это? — спро­си­ла у нее Алина.

— Я мог­ла бы задать тебе тот же самый вопрос: “Как вы сде­ла­ли это?” 

— Но ведь это ты созда­ла шар и про­яви­ла его в нашем мире?

— Я была участ­ни­цей это­го про­цес­са. Тон­кую осно­ву шара созда­ли вы трое: ты и твои роди­те­ли — сво­ей вза­им­ной любо­вью и забо­той. А я замед­ли­ла ско­рость вра­ще­ния шара, что­бы он мог мате­ри­а­ли­зо­вать­ся у вас, и насло­и­ла на него цели­тель­ные энер­гии. Ты, кста­ти, пра­виль­но дога­да­лась о мате­ри­а­ле его поверх­но­сти. Это асбест. На асбест энер­гии ложат­ся очень хорошо.

— То есть то, что я виде­ла, озна­ча­ло, что ты при­вле­ка­ла к себе энер­гию про­стран­ства, про­пус­ка­ла ее через себя и заря­жа­ла ею поверх­ность шара?

— И дела­ла это созна­тель­но — с поже­ла­ни­ем здо­ро­вья тво­ей маме. На шаре скон­ден­си­ро­ва­лась цели­тель­ная энер­гия, кото­рая и ока­за­ла необ­хо­ди­мое воздействие.

— Эффект был про­сто потря­са­ю­щим — ты сама это зна­ешь. Ска­жи, Пифия, а цели­те­ли наше­го мира, когда заря­жа­ют воду и дру­гие пред­ме­ты или когда при­кла­ды­ва­ют руки к боль­но­му месту паци­ен­та, дела­ют то же самое?

— Все эти дей­ствия фак­ти­че­ски направ­ле­ны на одно и то же — один чело­век пыта­ет­ся пере­дать дру­го­му часть сво­ей энергии. 

— Но можешь ли ты мне объ­яс­нить, как это воз­мож­но — за счет чего про­ис­хо­дит такая передача?

— Суть это­го про­цес­са мож­но понять, если вспом­нить зна­ко­мый тебе образ. Вы изу­ча­е­те в шко­ле нау­ку об элек­три­че­стве. Ска­жи мне — что нуж­но сде­лать, что­бы по про­вод­ни­ку побе­жал элек­три­че­ский ток?

— Надо создать на его кон­цах раз­ность потенциалов. 

— Вот и цели­тель исполь­зу­ет то же самое — раз­ность потен­ци­а­лов. Он замы­ка­ет цепь, при­ка­са­ясь рукой к паци­ен­ту, потен­ци­ал кото­ро­го ниже, чем у него, — и энер­гия пере­те­ка­ет в сто­ро­ну более низ­ко­го потен­ци­а­ла есте­ствен­ным обра­зом. Неко­то­рые цели­те­ли уме­ют даже уста­нав­ли­вать канал пере­да­чи энер­гии, нахо­дясь на рас­сто­я­нии от боль­но­го чело­ве­ка. Толь­ко энер­гия, кото­рой они поль­зу­ют­ся, явля­ет­ся не элек­три­че­ской, а пси­хи­че­ской. В дав­ние вре­ме­на ее еще назы­ва­ли маг­нит­ным флюидом.

— А где в нас нахо­дит­ся эта энергия? 

— Она накап­ли­ва­ет­ся в мно­го­чис­лен­ных нерв­ных цен­трах наше­го орга­низ­ма. Она цир­ку­ли­ру­ет по нашей нерв­ной систе­ме, запус­кая в нас раз­ные про­цес­сы дея­тель­но­сти. Она излу­ча­ет­ся в нашу ауру; вер­нее, аура — это и есть наши излучения.

— Но отку­да эта энер­гия берет­ся? Как она попа­да­ет в наши центры?

— Она впи­ты­ва­ет­ся нами ото­всю­ду: из про­стран­ства и из пищи, от дру­гих людей и от живот­ных, от рас­те­ний и даже от камней.

— Но если она попа­да­ет к нам от дру­гих людей, зна­чит, и от нас ее тоже берут? 

— Конеч­но.

— А не может ли так полу­чить­ся, что вся энер­гия излу­чит­ся из нас?

— Нет. Суще­ству­ет посто­ян­ный вза­и­мо­об­мен. Про­стран­ство дает энер­гию нам, а мы, пере­ра­бо­тав ее в себе. воз­вра­ща­ем ее ему. 

Али­на оживилась.

— Мы пре­об­ра­зу­ем энер­гию? Тогда это похо­же на наше дыха­ние, так как мы вды­ха­ем воз­дух одним, а выды­ха­ем его уже совсем другим.

— Дыха­ние актив­но участ­ву­ет в про­цес­се обме­на энер­ги­я­ми. И ты пра­виль­но отме­ти­ла, что мы выды­ха­ем вовсе не то, что вды­ха­ем. То же самое про­ис­хо­дит и в дру­гих слу­ча­ях вза­и­мо­об­ме­на — мы впи­ты­ва­ем в себя энер­гии в одной фор­ме, а излу­ча­ем их уже транс­фор­ми­ро­ван­ны­ми. И все, что про­хо­дит через нас, видо­из­ме­ня­ет­ся в соот­вет­ствии с нашей сущностью.

Али­на замер­ла на миг от удив­ле­ния, а потом выска­за­ла догадку:

— Неуже­ли ты хочешь ска­зать, Пифия, что чело­век злоб­ный будет излу­чать зло, а доб­рый — добро?

— Так оно и есть, Али­на. Харак­тер чело­ве­ка часто отра­жа­ет­ся в его гла­зах, так как наши гла­за и руки луч­ше все­го излу­ча­ют энергию.

— Тогда я, кажет­ся, начи­наю пони­мать смысл слов “дур­ной глаз”. Злоб­но­му чело­ве­ку ниче­го спе­ци­аль­но и делать-то не надо. Вот идет он по ули­це и про­сто смот­рит по сто­ро­нам — а гла­за его актив­но излу­ча­ют. И встре­ча­ю­щи­е­ся люди впи­ты­ва­ют этот яд и заболевают.

— Все, что ты ска­за­ла, совер­шен­но вер­но. Иду­щие от тако­го чело­ве­ка лучи попа­да­ют в ауры встреч­ных и ста­но­вят­ся в них семе­на­ми, кото­рые потом про­рас­та­ют болез­ня­ми. Зато доб­ро­же­ла­тель­ные люди рас­сы­па­ют вокруг себе зер­на здоровья. 

Али­ну вдруг осенило:

— Пифия, так мы же полу­ча­ем­ся как рыбы в одном аквариуме!

— Мож­но ска­зать и так, но мне боль­ше нра­вит­ся образ оке­а­на энер­гий. У каж­дой золо­той рыб­ки в этом оке­ане есть свое малень­кое море — ее аура. Это море защи­ща­ет, но не изо­ли­ру­ет пол­но­стью от оке­а­на. И если каж­дый наве­дет поря­док в сво­ем море, то и оке­ан в целом не будет загрязняться.

Девоч­ка заду­ма­лась. А Пифия с инте­ре­сом наблю­да­ла за теми мыс­лен­ны­ми обра­за­ми, кото­рые воз­ни­ка­ли в ее ауре.

— Ты пра­виль­но дума­ешь, Али­на, — ска­за­ла она немно­го пого­дя. — Цели­тель вполне может зара­зить дру­го­го чело­ве­ка, если сам боле­ет. И он дол­жен быть не толь­ко физи­че­ски здо­ров, но и нрав­ствен­но чист, так как зара­зить мож­но и сво­и­ми поро­ка­ми. Ты зна­ешь, что из семе­ни оси­ны не вырас­тет сос­на. Точ­но так же если цели­тель поро­чен, то семе­на, внед­ря­е­мые им в чужие ауры, про­рас­тут не бла­гом, а дур­ны­ми склонностями.

— Я поня­ла тебя, Пифия. Нуж­но очень хоро­шо изу­чить ситу­а­цию, преж­де чем дове­рить воз­дей­ствие на свой орга­низм кому-либо. Но ведь мож­но лечить себя и само­му. Если моя рука хоро­шо излу­ча­ет, зна­чит, я могу поло­жить ее на боль­ное место, где потен­ци­ал энер­гии ниже. Я пра­виль­но пони­маю, что в этом слу­чае энер­гия будет при­те­кать к боль­но­му орга­ну из тех частей мое­го орга­низ­ма, где ее в избытке?

— Без­услов­но. И этот метод мно­гие инту­и­тив­но исполь­зу­ют. Пред­ло­жу тебе еще один про­стой спо­соб. Ты можешь глу­бо­ко вдох­нуть, что­бы поток про­стран­ствен­ной энер­гии дошел до тво­их сре­дин­ных цен­тров и про­бу­дил в них запа­сы пси­хи­че­ской энер­гии, а потом, на выдо­хе, надо напра­вить этот пре­об­ра­зо­ван­ный поток через боль­ное место. Несколь­ких таких вдо­хов-выдо­хов будет доста­точ­но. И если ты почув­ству­ешь облег­че­ние, то можешь повто­рять эту про­це­ду­ру и впоследствии.

— Из тво­их слов, Пифия, я поня­ла, что хоро­шо иметь в себе запас пси­хи­че­ской энер­гии. Но если этот запас один раз каким-то обра­зом создал­ся, зна­чит, его мож­но и даль­ше попол­нять? Может быть, даже есть какой-то самый луч­ший спо­соб для этого? 

— Ты зада­ла хоро­шие вопро­сы, Али­на. И я отве­чу на них. Но ска­жи сна­ча­ла: зна­ешь ли ты какие-нибудь про­яв­ле­ния чело­ве­ка, кото­рые очень быст­ро рас­хо­ду­ют его энергию?

— Конеч­но, знаю. Раз­дра­же­ние, напри­мер. Чело­век раз­гне­ва­ет­ся, накри­чит­ся — а через неко­то­рое вре­мя у него совсем не оста­ет­ся сил.

— Ты пра­виль­но под­ме­ти­ла это. Гне­ва­ю­щий­ся чело­век в один миг может сжечь энер­гию, кото­рую соби­рал в тече­ние дол­го­го времени. 

— А зна­ешь что я сей­час поду­ма­ла, Пифия? Ведь мне изве­стен один спо­соб быст­ро­го напол­не­ния энер­ги­ей, а зна­чит, види­мо, и ее накоп­ле­ния. Я не один раз испы­та­ла его на себе. Когда любу­ешь­ся вида­ми при­ро­ды, тогда внут­ри тебя сра­зу же наблю­да­ет­ся какой-то подъ­ем и при­лив сил.

— Заме­ча­тель­но, что ты ска­за­ла это. Дей­стви­тель­но, луч­ше все­го энер­гия накап­ли­ва­ет­ся в нас тогда, когда мы испы­ты­ва­ем вос­торг и вос­хи­ще­ние перед чем-то пре­крас­ным — это могут быть как виды при­ро­ды, так и про­из­ве­де­ния искус­ства. В эти момен­ты все наши нерв­ные цен­тры напря­га­ют­ся, ста­но­вят­ся зве­ня­щи­ми стру­на­ми и при­вле­ка­ют к себе луч­шие энер­гии пространства.

— А еще мне нра­вит­ся при­ка­сать­ся к неко­то­рым цве­там и деревьям.

— Это в тебе зву­чат отго­лос­ки древ­не­го зна­ния. Люди рань­ше пони­ма­ли, что они род­ствен­ны опре­де­лен­ным поро­дам дере­вьев, так как неко­гда вопло­ща­лись в них. И каж­дый ста­рал­ся через при­кос­но­ве­ние полу­чить силу от дере­ва сво­е­го вида. 

— Но есть ли дере­вья, кото­рые полез­ны всем сразу?

— Ты отве­тишь на этот вопрос, если немно­го поду­ма­ешь о свой­ствах хвой­ных иголок.

— Пифия, неуже­ли их тоже мож­но отне­сти к высту­па­ю­щим частям конструкций?

— Имен­но так. Из-за сво­ей фор­мы они соби­ра­ют мно­го энер­гии. И луч­ше все­го она кон­цен­три­ру­ет­ся на длин­ных игол­ках моло­дых кед­ров и сосен.

— Так, зна­чит, если поло­жить руки на хвою, то мы будем подзаряжаться?

— Да. Сгу­щен­ная энер­гия с хвой­ных игл будет про­ни­кать в нас через кон­чи­ки пальцев. 

И сно­ва Пифия наблю­да­ла за мыс­ли­тель­ным про­цес­сом девочки.

— Я вижу, Али­на, ты хочешь спро­сить о чем-то еще? 

— Да вот об этом тво­ем “вижу”, Пифия, я и хочу узнать. 

— Тебе хоте­лось бы понять, каким обра­зом я вижу в тво­ей ауре все то, о чем ты думаешь?

— Да. Навер­ное, в этом тоже при­ни­ма­ет уча­стие энергия?

— К энер­гии име­ет отно­ше­ние все. Я еще не гово­ри­ла тебе, как выгля­дят лучи, состав­ля­ю­щие нашу ауру. Это малень­кие пуль­си­ру­ю­щие, то есть живу­щие, суще­ства само­го раз­но­го цве­та. Если взять какой-то кон­крет­ный цвет, то соот­вет­ству­ю­щие ему лучи, искор­ки, рас­про­стра­ня­ют­ся по всей ауре, но пре­иму­ще­ствен­но соби­ра­ют­ся око­ло сво­е­го нерв­но­го цен­тра. И наша аура была бы пест­рой, если бы цве­та цен­тров, соче­та­ясь, не дава­ли гар­мо­нич­но­го синтеза. 

— А эти лучи как-то свя­за­ны с наши­ми мыслями?

— Напря­мую. Они оде­ва­ют наши мыс­ли в цвет­ные одежды. 

— Пояс­ни, пожа­луй­ста, подробнее.

— Когда чело­век о чем-то дума­ет и что-то чув­ству­ет, его вооб­ра­же­ние созда­ет в поле ауры опре­де­лен­ный образ. И неко­то­рые живые лучи ауры тут же при­тя­ги­ва­ют­ся к это­му обра­зу, при­чем оттен­ки при­вле­ка­е­мых лучей зави­сят от харак­те­ра мыс­лей и чувств. А в резуль­та­те полу­ча­ет­ся цвет­ная кар­тин­ка в ауре. И неко­то­рые могут ее видеть.

— Как инте­рес­но! Зна­чит, раз люди дума­ют и чув­ству­ют по-раз­но­му, то у одних чаще будут вид­ны одни цве­та, а у дру­гих — другие?

— Ты сей­час выра­зи­ла зна­ние о под­раз­де­ле­нии людей по типам созна­ния. У любо­го чело­ве­ка в каж­дый момент рабо­та­ют не все нерв­ные цен­тры одно­вре­мен­но, а толь­ко неко­то­рые. И если взять кон­крет­но­го чело­ве­ка, то мож­но выде­лить опре­де­лен­ную груп­пу цен­тров, кото­рая будет харак­тер­ной имен­но для него, то есть актив­ной в нем чаще все­го. Поэто­му, напри­мер, кого-то назы­ва­ют людь­ми фило­соф­ско­го скла­да ума, а кого-то — математического.

— Пифия, а у меня воз­ник еще вот такой вопрос. Если какую-нибудь быто­вую ситу­а­цию будут наблю­дать два чело­ве­ка, они про­из­ве­дут в сво­их аурах оди­на­ко­вые картинки?

— Нет, конеч­но. Ты и сама это зна­ешь. Это лег­ко понять, если пред­по­ло­жить, что один из этих дво­их явля­ет­ся бла­го­род­ным чело­ве­ком, а вто­рой — низ­ким и подлым.

— Но ведь это озна­ча­ет, что нали­чие опре­де­лен­ных цве­тов и обра­зов в ауре тут же пока­жет, каков чело­век есть на самом деле. 

— Конеч­но. Излу­че­ния под­де­лать невоз­мож­но. Кар­тин­ки и цве­та ауры рас­ска­жут о чело­ве­ке все — даже то, что он пыта­ет­ся скрыть под мас­кой, назы­ва­е­мой плот­ным телом.

— Пифия, — в голо­се девоч­ки вдруг зазву­ча­ла прось­ба, — ты уже пока­за­ла мне огни свя­то­го Эль­ма. Не можешь ли ты добыть из памя­ти про­стран­ства какие-нибудь кар­тин­ки, на кото­рых были бы вид­ны ауры?

Око­ло Пифии вдруг появи­лось еще одно кресло.

— Садись.

Али­на обна­ру­жи­ла себя в крес­ле, даже не заме­тив, из како­го поло­же­ния она туда переместилась.

— Кое-что пока­зать тебе я смо­гу. Есть кар­тин­ки, на кото­рые смот­реть не очень при­ят­но, а есть и про­ти­во­по­лож­ные. Какую бы из них ты хоте­ла увидеть?

— Если мож­но, и ту, и дру­гую, Пифия. Но пусть сна­ча­ла будет не очень приятная.

— Какой чудес­ный малыш! — радост­но вос­клик­ну­ла Али­на. — Я вижу его ауру. Но поче­му она такая белая? Ведь ты гово­ри­ла, что аура чело­ве­ка цветная.

— Но этот ребе­нок совсем малень­кий, недав­но родив­ший­ся. Его созна­ние еще не про­яв­ля­ет­ся активно.

— Да, я пом­ню — ты гово­ри­ла, что мы в дей­стви­тель­но­сти явля­ем­ся созна­ни­ем, а наш орга­низм — это инстру­мент, при помо­щи кото­ро­го оно про­яв­ля­ет­ся в раз­ных мирах.

— Хоро­шо, что ты это вспом­ни­ла. И ты уже поня­ла, что созна­ние игра­ет на стру­нах нерв­ных цен­тров, а в резуль­та­те око­ло каж­до­го из них соби­ра­ют­ся лучи опре­де­лен­но­го цве­та — харак­тер­но­го для часто­ты его зву­ча­ния. Но посмот­ри теперь на малыша.

— Ой, как он уже вырос!

— Здесь ему почти семь лет. Не забы­вай, что мы смот­рим живые кар­тин­ки прошлого.

— И аура у него какая цвет­ная! Неуже­ли в это вре­мя созна­ние уже дей­ству­ет вовсю?

— Да. Начи­ная с семи­лет­не­го воз­рас­та, чело­век счи­та­ет­ся ответ­ствен­ным за свои поступ­ки. Этот ребе­нок про­шел длин­ный путь вопло­ще­ний, испы­тав во мно­гих жиз­нях самые раз­ные ситу­а­ции. И по сло­жив­ше­му­ся харак­те­ру он более скло­нен к про­яв­ле­ни­ям добра.

— Навер­ное, поэто­му цве­та его ауры такие неж­ные и чистые. 

Али­на вне­зап­но вздрогнула.

— А это что за тень к нему приближается?!

В ком­на­ту, где нахо­дил­ся ребе­нок, вошел муж­чи­на, в тем­ной ауре кото­ро­го про­яв­ля­лись крас­но-корич­не­вые цвета.

— Это его дядя. 

— Но ведь он же нена­ви­дит это­го ребен­ка. Это сра­зу бро­са­ет­ся в глаза.

— Он нена­ви­дит всех детей, но тща­тель­но это скры­ва­ет. А у роди­те­лей маль­чи­ка сло­жи­лась такая ситу­а­ция, что они были вынуж­де­ны при­бег­нуть к услу­гам это­го человека.

При при­бли­же­нии муж­чи­ны аура ребен­ка съе­жи­лась, ста­ла туск­лой и рых­лой на пери­фе­рии. Маль­чик сде­лал нелов­кое дви­же­ние и уро­нил пред­мет, кото­рый дер­жал в руках. В ауре дяди тут же про­яви­лись баг­ро­вые зиг­за­ги. Из нее посы­па­лись кро­ва­во-крас­ные стре­лы яро­сти. Они игла­ми вон­за­лись в неза­щи­щен­ную ауру ребен­ка и вызы­ва­ли у него боль и страх. 

— Боже, сколь­ко бешен­ства в этом муж­чине! — вос­клик­ну­ла Али­на. — Как страш­но он кри­чит и как дур­но пахнет!

Вдруг чер­ная поло­са зме­ей мет­ну­лась из ауры муж­чи­ны к маль­чи­ку и уду­ша­ю­щим коль­цом обер­ну­лась вокруг его шеи. Маль­чик схва­тил­ся за горло. 

В это вре­мя в откры­тую дверь ком­на­ты вбе­жа­ла жен­щи­на и бро­си­лась к сыну. По всей пери­фе­рии ее ауры полы­ха­ли малень­кие руби­но­вые огонь­ки. Жен­щи­на, при­жав маль­чи­ка к себе, суро­во смот­ре­ла на муж­чи­ну. Тот, не успев вер­нуть себе обыч­ное лжи­вое обли­чье, раз­дра­жен­но вышел, рас­про­стра­няя вокруг себя тем­ные искры.

— Неуже­ли мать почув­ство­ва­ла, что ее ребен­ку угро­жа­ет опас­ность? — спро­си­ла Али­на, все еще напря­га­ясь и волнуясь.

— Да, мать все­гда име­ет нить свя­зи со сво­им ребенком. 

Жен­щи­на сто­я­ла, обняв маль­чи­ка и пол­но­стью укрыв его сво­ей аурой. А когда она отпу­сти­ла сына, его аура сно­ва рас­ши­ри­лась до обыч­ных раз­ме­ров и на внеш­ней ее сто­роне тоже запры­га­ли защит­ные языч­ки пламени.

Али­на посте­пен­но успокоилась.

— Жал­ко, что мы можем толь­ко смот­реть. Мне так хоте­лось побе­жать туда и вытол­кать из ком­на­ты это­го злоб­но­го негодяя.

— Это кар­ти­ны про­шло­го, Али­на. Они сохра­не­ны в памя­ти пла­не­ты до мель­чай­ших подроб­но­стей. Ты и сама сей­час в этом убедилась.

— Но я убе­ди­лась и еще в одном — нель­зя дове­рять сво­их детей кому попало.

Взгляд Пифии стал серьезным.

— Совер­шен­но с тобой соглас­на. В этом вопро­се не долж­но быть ника­ко­го лег­ко­мыс­лия. Но не хочешь ли ты теперь перей­ти ко вто­рой части наше­го просмотра?

— Хочу, конеч­но. Моя аура уже при­шла в рав­но­ве­сие, и я готова.

— Тогда смотри.

span style=“font-family: ‘book antiqua’, palatino, serif; font-size: 14pt;”>Тоненькая фигур­ка в свет­лом пла­тье, с крас­ным укра­ше­ни­ем в воло­сах сто­я­ла задум­чи­во, поло­жив кисти рук на пери­ла пеше­ход­но­го моста, пере­бро­шен­но­го через неболь­шую реку. Спо­кой­ная пуль­са­ция ее синей ауры вызы­ва­ла в окру­жа­ю­щем про­стран­стве рас­хо­дя­щи­е­ся голу­бые вол­ны умиротворения.

Моло­дой чело­век в синей рубаш­ке замед­лил шаги и начал неслыш­но при­бли­жать­ся к девуш­ке. Его аура при­ят­но­го крас­но­го тона рас­про­стра­ня­ла дале­ко в про­стран­ство вол­ны горя­чей любви. 

Синяя аура вдруг завол­но­ва­лась и запол­ни­лась ярко-розо­вы­ми оттен­ка­ми. Девуш­ка быст­ро обер­ну­лась и тут же ока­за­лась в объ­я­ти­ях. Ее лицо вспых­ну­ло сча­стьем, а вокруг дво­их что-то про­ис­хо­ди­ло. Крас­ный и синий вих­ри неожи­дан­но объ­еди­ни­лись и в сво­ем уско­рив­шем­ся вра­ще­нии обра­зо­ва­ли огром­ную чашеч­ку лилии, у кото­рой сред­ние части были руби­но­вы­ми, а синие лепест­ки рас­кры­лись на шесть сто­рон. Цве­ток пуль­си­ро­вал, напол­няя про­стран­ство лило­вы­ми искрами.

— Как кра­си­во! — вос­клик­ну­ла Али­на. — Как хру­сталь­но зву­чит этот цве­ток и как заме­ча­тель­но пахнет!

— Ты уви­де­ла сей­час гар­мо­нич­ное схож­де­ние двух аур, — пояс­ни­ла Пифия. — Надо ска­зать, что я спе­ци­аль­но выбра­ла слу­чай таких, каза­лось бы, кон­тра­сти­ру­ю­щих аури­че­ских цве­тов. Но ты сама видишь, какой отлич­ный отте­нок дало это сочетание. 

— Пифия! — Али­на вос­тор­жен­но пока­за­ла на еще не исчез­нув­шую кар­тин­ку. — А ведь те искор­ки, кото­рые рас­про­стра­ня­ют­ся во все сто­ро­ны от чашеч­ки цвет­ка, впи­ты­ва­ют­ся рекой, рас­те­ни­я­ми и про­хо­дя­щи­ми мимо людь­ми. Это так хоро­шо вид­но. Теперь мне не надо объ­яс­нять, что такое бла­го­дат­ные излу­че­ния. Ведь они дают бла­го всем. А эти двое даже не заду­мы­ва­ют­ся об этом, напол­няя сво­им сча­стьем все вокруг.

— И отметь еще, — под­ска­за­ла Пифия, — что пока­зан­ные тебе кар­тин­ки не толь­ко были цвет­ны­ми, но и сопро­вож­да­лись зву­ка­ми и запахами.

Девоч­ка замол­ча­ла. И Пифия, посмот­рев на нее, предложила:

— Я могу пока­зать тебе еще одну кар­тин­ку. Она будет касать­ся близ­ких тебе людей. Хочешь ли ты этого?

— Об этом мож­но даже и не спра­ши­вать. Я уже смот­рю во все глаза.

— Тебе зна­ко­мы два этих моло­дых человека?

— Конеч­но, — заулы­ба­лась Али­на. — Это папа и его стар­ший брат. Прав­да, я их таки­ми не пом­ню. Навер­ное, эта сце­на отно­сит­ся ко вре­ме­ни до мое­го рождения.

— А ты зна­ешь, какое про­ис­ше­ствие с ними в то вре­мя произошло?

— Мама мне рас­ска­зы­ва­ла. Папа выта­щил бра­та из огня.

— А теперь посмот­ри на них обо­их повни­ма­тель­нее. Тебе ничто не бро­са­ет­ся в глаза?

Али­на раз­гля­ды­ва­ла моло­дых людей.

— Да как же я рань­ше об этом не поду­ма­ла? Ведь папа намно­го млад­ше бра­та. И здесь он совсем хруп­кий под­ро­сток. Как же он смог выта­щить из огня взрос­ло­го, поте­ряв­ше­го созна­ние человека?

— Посмот­ри — и поймешь.

В тем­ной кла­дов­ке без окон метал­ся муж­чи­на, не имея воз­мож­но­сти вый­ти. Чья-то злоб­ная рука пере­кры­ла дверь с внеш­ней сто­ро­ны, а дым от раз­го­рав­ше­го­ся огня про­са­чи­вал­ся в щели.

Со всех сто­рон к полы­хав­ше­му дому спе­ши­ли люди. Обо­гнав­ший всех маль­чик вбе­жал в дом, выбил из двер­ной руч­ки закли­нен­ный в нее пред­мет, про­тис­нул тело бра­та через узкую дверь и взва­лил на себя. Когда на крыль­це его осво­бо­ди­ли от непо­мер­но­го для него гру­за, он упал и, как и его брат, поте­рял сознание.

Взвол­но­ван­ная Али­на пла­ка­ла. Пифия не успо­ка­и­ва­ла ее, но тер­пе­ли­во жда­ла, когда нака­тив­шая вол­на чувств отхлы­нет назад.

Девоч­ка, нако­нец, посмот­ре­ла на нее и сказала:

— Я поня­ла, что ты хоте­ла мне пока­зать — силы чело­ве­ка неиз­ме­ри­мы и могут быть при­вле­че­ны к дей­ствию в гораз­до боль­шем объ­е­ме, чем обыч­но, в кри­ти­че­ский момент.

Пифия кив­ну­ла.

— Я виде­ла, — про­дол­жа­ла Али­на, — как нерв­ные цен­тры папы разом вспых­ну­ли все­ми цвет­ны­ми огня­ми, но мне так­же ста­ло понят­но, что такое напря­же­ние выдер­жать дол­го нельзя.

— А еще что-нибудь ты заме­ти­ла, Али­на? — осто­рож­но спро­си­ла Пифия.

— Ты, навер­ное, име­ешь в виду тот све­тя­щий­ся поток, кото­рый шел на папу свер­ху и в его серд­це пре­вра­щал­ся в искор­ки пси­хи­че­ской энергии?

— Хоро­шо, что ты это увидела.

— Но зна­чит ли это, Пифия, что папу допол­ни­тель­но под­дер­жа­ла энер­гия пространства?

— Мож­но ска­зать и так. Любая извне ока­зан­ная помощь лег­ко вклю­ча­ет­ся в это широ­кое понятие.

Девоч­ка вдруг взгля­ну­ла на собе­сед­ни­цу и спросила:

— Пифия, мы ведь с тобой зна­ко­мы уже давно?

— Гораз­до доль­ше, чем ты можешь себе это представить.

— Пусть так. Но я совсем не пом­ню, поче­му ста­ла назы­вать тебя Пифи­ей? Ведь это не твое имя?

— “Пифия” озна­ча­ет “про­ри­ца­тель­ни­ца”.

— Зна­чит, ты можешь не толь­ко пока­зы­вать кар­тин­ки про­шло­го, но и пред­ска­зы­вать будущее?

— Но это не так труд­но, если речь идет о близ­ком буду­щем ваше­го мира. Ведь это буду­щее уже насту­пи­ло здесь, у нас. 

— Я пом­ню твои сло­ва о том, что не надо без дела пытать­ся загля­нуть в свое буду­щее. Но можешь ли ты сде­лать для меня какое-нибудь, совсем малень­кое пред­ска­за­ние, о кото­ром я вспом­ню, вер­нув­шись в свой мир?

— Ну тогда про­сы­пай­ся. И вско­ре перед тво­и­ми гла­за­ми пред­ста­нет апельсин.

* * *

Али­на потя­ну­лась и отки­ну­ла оде­я­ло. На душе у нее было хоро­шо и спо­кой­но, но она не мог­ла объ­яс­нить себе, с чем это было связано.

Наки­нув халат, она откры­ла дверь в кори­дор. В кон­це его, обняв­шись, сто­я­ли двое. Крас­ная аура мамы сли­ва­лась с жел­той — папы. И все это пуль­си­ро­ва­ло огром­ным оран­же­вым шаром, рас­сы­пав­шим вокруг себя золо­той дождь. 

“Ну точ­но, апель­син”, — улыб­ну­лась девоч­ка. Она пошла навстре­чу рас­кры­тым ей объ­я­тьям, и золо­той дождь при­нял в себя чудес­ные искор­ки живо­го серебра.