Учителя человечества о Тонких Мирах. Стр. 4

Поче­му вели­кие тво­ре­ния искус­ства так ценят­ся людь­ми и не уми­ра­ют? Пото­му что в них скон­цен­три­ро­ва­ны кри­стал­лы Све­та, вло­жен­но­го в них рука­ми твор­ца дан­но­го про­из­ве­де­ния. Огнен­ный дух худож­ни­ка, вая­те­ля, поэта, ком­по­зи­то­ра в про­цес­се сво­е­го твор­че­ства насы­ща­ет эле­мен­та­ми Све­та то, что тво­рит он. А так как эле­мен­ты Све­та обыч­но­му раз­ру­ше­нию вре­ме­нем не под­ле­жат, то дли­тель­ность жиз­ни вели­ких про­из­ве­де­ний искус­ства идет дале­ко за пре­де­лы жиз­ни вещей и пред­ме­тов обычных. 

Инте­ре­сен про­цесс твор­че­ства. Сна­ча­ла воз­ни­ка­ет идея в созна­нии. Потом она обле­ка­ет­ся в фор­му мате­рии мыс­ли и выли­ва­ет­ся в яркий, закон­чен­ный образ, кото­рый тво­рец видит живым перед сво­им умствен­ным оком. Затем этот образ пере­но­сит­ся на бума­гу и при­об­ре­та­ет види­мые физи­че­ским гла­зом фор­мы, а затем уже вопло­ща­ет­ся в виде стро­е­ний, памят­ни­ков, машин и все­го, что созда­но рукой чело­ве­ка. Часто образ этот обле­ка­ет­ся в мате­ри­аль­ную фор­му непо­сред­ствен­но, то есть без чер­те­жей или рисун­ка, но мыс­лен­ная фор­ма все­гда пред­ше­ству­ет физи­че­ской. И имен­но искус­ство учит это­му изу­ми­тель­но­му про­цес­су творить.

Осно­ва твор­че­ства — уме­ние ярко, отчет­ли­во и кра­соч­но пред­ста­вить в мыс­лен­ном взо­ре жела­е­мый образ, что­бы затем уже облечь его в плот­ную фор­му. Осно­ва закла­ды­ва­ет­ся в Мире Над­зем­ном и потом уже обле­ка­ет­ся пло­тью. Мир Огнен­ный, Мир Тон­кий и, нако­нец, плот­ный — сту­пе­ни после­до­ва­тель­но­сти истин­но­го твор­че­ства. То, что не име­ет осно­ва­ния в Мире Над­зем­ном, непроч­но, неустой­чи­во и недол­го­веч­но. И стро­ить, и раз­ру­шать надо начи­нать там.

Веще­ство, из кото­ро­го тво­рит мысль, пла­стич­но. Мож­но из него созда­вать все, что угод­но. Твор­че­ство мыс­лен­ных форм так же реаль­но, как твор­че­ство рука­ми. Худож­ник, поэт и писа­тель часто созда­ют мыс­лен­ные обра­зы настоль­ко ярки­ми и жиз­нен­ны­ми, что вовле­ка­ют и дру­гих людей в мир сво­е­го твор­че­ства. Герои Шекс­пи­ра живут, и даже тре­бу­ет­ся неко­то­рая опыт­ность, что­бы в Тон­ком Мире отли­чить эти почти живые обра­зы от жите­лей Тон­ко­го Мира. Эти мыс­лен­ные обра­зы насы­ща­ют собой мыс­ли людей и пита­ют их вооб­ра­же­ние. Каж­дое полот­но живо­пис­ца име­ет свой аст­раль­ный двой­ник, кото­рый пред­ше­ству­ет подлиннику.

С тече­ни­ем вре­ме­ни вели­кие про­из­ве­де­ния искус­ства раз­ру­ша­ют­ся и гиб­нут. Но гиб­нет толь­ко их мате­ри­аль­ная, внеш­няя фор­ма. В тон­кой фор­ме сво­ей они оста­ют­ся живы­ми в про­стран­стве, в ауре пла­не­ты, укра­шая ее тон­кое тело и вдох­нов­ляя людей к ново­му твор­че­ству. В этом непре­хо­дя­щее зна­че­ние искусства.

Худож­ник, тво­ря свои кар­ти­ны, вкла­ды­ва­ет в них силу сво­их излу­че­ний, сте­пень и харак­тер кото­рых зави­сят от силы его твор­че­ско­го огня. Эти насло­е­ния сопро­вож­да­ют полот­на и оста­ют­ся с ними на все вре­мя их суще­ство­ва­ния, если огни, вло­жен­ные в них, доста­точ­но стой­кие. Воз­дей­ствие таких акку­му­ля­то­ров виб­ра­ций очень силь­но. Чем огнен­нее твор­че­ство, тем силь­нее воз­дей­ствие. Мож­но пред­ста­вить себе, како­ва мощь вели­ких про­из­ве­де­ний искус­ства, если созда­ны они при тес­ном объ­еди­не­нии с Иерар­хи­ей Све­та и если их тво­рец сам явля­ет­ся Иерар­хом высо­кой ступени.

Гореть серд­цем не так уж мно­гим дано. Но все те, кто свет­лую память оста­вил о себе в исто­рии чело­ве­че­ства, серд­цем горе­ли. Этот бес­смерт­ный огонь запе­чат­лен во всех вели­ких про­из­ве­де­ни­ях искус­ства, на стра­ни­цах писа­ний вели­ких поэтов, писа­те­лей и фило­со­фов. Он все еще горит под гора­ми позд­ней­ших нагро­мож­де­ний и на стра­ни­цах свя­щен­ных писа­ний, а места­ми лишь тле­ет, гото­вый погас­нуть, что­бы вновь раз­го­реть­ся, когда заве­ты будут очи­ще­ны, а весь нанос­ный сор пре­дан сожжению.

Искус­ство учит не толь­ко смот­реть, но и видеть, не толь­ко слу­шать, но и слы­шать. Смот­рят и слу­ша­ют все, но видят и слы­шат немно­гие. Зна­е­те при­мер глу­хо­го музы­кан­та. Внут­рен­ний слух был обострен до пре­де­ла, и зна­ние тех­ни­ки запи­си дава­ло воз­мож­ность запе­чат­ле­вать слы­шан­ное внут­рен­ним ухом. Мож­но над этим поду­мать. Тре­тий глаз и тре­тье ухо не чудо, но аппа­ра­ты, нахо­дя­щи­е­ся в рас­по­ря­же­нии каж­до­го чело­ве­ка. Пусть спро­сят себя — как и чем видит худож­ник запе­чат­лен­ный его физи­че­ским гла­зом зри­тель­ный образ? Име­ет ли этот образ объ­ек­тив­ное суще­ство­ва­ние? Так назы­ва­е­мые мас­со­вые гал­лю­ци­на­ции дока­зы­ва­ют, что обра­зы эти объ­ек­тив­ны, то есть суще­ству­ют вне внут­рен­не­го кру­га созна­ния чело­ве­ка и могут быть види­мы и дру­ги­ми людь­ми. Твор­че­ство нераз­рыв­но свя­за­но с Тон­ким Миром.

О позна­ва­тель­ном зна­че­нии искус­ства дума­ют мало. А меж­ду тем искус­ство — это путь позна­ва­ния тех явле­ний и обла­стей жиз­ни, кото­рые познать дру­гим путем невоз­мож­но. Поэт и худож­ник как бы про­зре­ва­ют в сущ­ность вещей и видят то, чего ина­че уви­деть нель­зя. Мож­но задать себе вопрос — отку­да ком­по­зи­тор чер­па­ет свои мело­дии? Из себя? Но их в нем нет, они при­хо­дят отку­да-то. Отку­да? С каки­ми сфе­ра­ми свя­зы­ва­ет­ся он, что­бы полу­чить мате­ри­ал для сво­е­го твор­че­ства? Искус­ство есть пря­мой путь к осо­зна­нию Выс­ших Миров.

Худож­ник видит сот­ни оттен­ков одно­го цве­та, ска­жем, зеле­но­го, там, где обы­ва­тель заме­ча­ет толь­ко лишь несколь­ко. Смот­реть недо­ста­точ­но, надо имен­но видеть. Изоб­ра­зи­тель­ное искус­ство и учит тому, что­бы уметь наблю­дать и отме­чать все оттен­ки тонов, или кра­сок, или фор­мы. Как может рабо­тать худож­ник без обострен­ной спо­соб­но­сти видеть или певец и ком­по­зи­тор — без обострен­ной спо­соб­но­сти слы­шать? Искус­ство учит упраж­нять и обост­рять чув­ство слу­ха, зре­ния, рит­ма и чув­ство пре­крас­но­го — сло­вом, все спо­соб­но­сти чело­ве­ка, и в этом его вели­чай­шее зна­че­ние. С раз­ви­ты­ми спо­соб­но­стя­ми вооб­ра­же­ния и отто­чен­ны­ми чув­ства­ми может всту­пить чело­век в строй твор­цов и сози­да­те­лей Ново­го Мира.

Мож­но сто­ять перед вели­чай­шим про­из­ве­де­ни­ем искус­ства, пол­ным глу­бо­чай­ше­го смыс­ла, и не пони­мать, не чув­ство­вать, то есть не осо­зна­вать его зна­че­ния. И мно­гие так и реа­ги­ру­ют на вели­кие явле­ния жиз­ни. Все дело в созна­нии. Его мож­но закрыть на тыся­чи засте­жек даже и тогда, когда оно уже доста­точ­но рас­ши­ре­но. Мно­гое, очень мно­гое зави­сит от жела­ния видеть и соот­вет­ству­ю­щей настро­ен­но­сти вос­при­ни­ма­ю­ще­го аппа­ра­та. Без соот­вет­ствия нет созву­чия, а без созву­чия — пони­ма­ния и вос­при­я­тия внут­рен­ней сущ­но­сти явления. 

Спо­соб­но­сти вооб­ра­же­ния уде­ля­ет­ся мало вни­ма­ния. Ее не раз­ви­ва­ют, не куль­ти­ви­ру­ют, не вос­пи­ты­ва­ют. Меж­ду тем мысль, лишен­ная вооб­ра­же­ния, лише­на жиз­ни и твор­че­ства. По про­из­ве­де­ни­ям вели­ких писа­те­лей и худож­ни­ков мож­но судить о том, какой силой явля­ет­ся твор­че­ское вооб­ра­же­ние. Без пред­став­ле­ния, или вооб­ра­же­ния того, что чело­век хочет сде­лать, не может он совер­шить ни одно­го дви­же­ния, раз­ве что бес­со­зна­тель­но. Поэто­му сфе­ра вооб­ра­же­ния гораз­до шире и зна­чи­тель­нее, чем это обыч­но думают. 

Мож­но ска­зать, что вооб­ра­же­ние руко­во­дит все­ми дей­стви­я­ми чело­ве­ка. Даже что­бы в мага­зин пой­ти и купить хле­ба, необ­хо­ди­мо сна­ча­ла пред­ста­вить себе это в сво­ем вооб­ра­же­нии и уже потом посту­пать соглас­но тому, что было пред­став­ле­но. Каж­дый кон­струк­тор зна­ет, что без вооб­ра­же­ния он не в состо­я­нии ниче­го скон­стру­и­ро­вать. Мысль и вооб­ра­же­ние дви­га­ют жизнь. Все, что сде­ла­но рука­ми чело­ве­ка, созда­но сна­ча­ла в его вооб­ра­же­нии мыслью.

Луч­шей шко­лой для вос­пи­та­ния вооб­ра­же­ния будет искус­ство. Эта сто­ро­на зна­че­ния искус­ства раз­ра­бо­та­на мало. Искус­ство пита­ет вооб­ра­же­ние и дает ему воз­мож­ность рас­ти. Зна­че­ние искус­ства в этом направ­ле­нии неизмеримо.

Слу­жи­тель искус­ства напол­ня­ет созна­ние свое обра­за­ми Кра­со­ты и тем бла­го­де­тель­ству­ет и про­стран­ство, и людей, и окру­жа­ю­щее. С кон­вей­е­ра его мыс­ли текут пре­крас­ные фор­мы, кото­рые пуль­си­ру­ют и живут в ауре пла­не­ты. Бла­го­де­те­ля­ми чело­ве­че­ства мож­но назвать истин­ных тру­же­ни­ков искус­ства. Тро­па искус­ства ведет пря­мо с Зем­ли к Небу, так как про­из­ве­де­ния чисто­го искус­ства напол­ня­ют Выс­шие Слои Над­зем­но­го Мира. 

Истин­ное искус­ство сверх­лич­но, хотя и инди­ви­ду­аль­но в сво­ем выра­же­нии. Сверх­лич­но, так как слу­жит всем. Инди­ви­ду­аль­но, так как несет на себе печать духа сво­е­го твор­ца. Дух выра­жа­ет себя в твор­че­стве, в сим­фо­нии цве­тов и красок.

Все вели­кое в обла­сти искус­ства необыч­но. Дух истин­но­го тру­же­ни­ка искус­ства бес­страш­но раз­ру­ша­ет сте­ны огра­ни­че­ний, воз­двиг­ну­тые неве­же­ством. Поис­ти­не, явля­ет­ся нова­то­ром он в сво­ей сфе­ре. Про­то­рен­ны­ми коле­я­ми не будет идти тот, кто зна­ет свой путь. Сле­до­ва­ние тра­фа­ре­ту не будет его свой­ством. Сво­бо­да твор­че­ства под стать толь­ко силь­но­му духу. Искус­ство долж­но быть сво­бод­ным от цепей обы­ден­но­сти и трафарета.

Зада­ча Учи­те­ля в том, что­бы тру­же­ни­ка искус­ства с при­выч­ной, про­то­рен­ной доро­ги выве­сти на путь необыч­но­сти. Про­то­рен­ны­ми доро­га­ми идет боль­шин­ство; неис­хо­жен­ны­ми, новы­ми — толь­ко лишь избран­ные. Быть избран­ным в сфе­ре выс­ше­го твор­че­ства почет­но. Не все­гда лег­ко сой­ти с при­выч­ной доро­ги, но импульс дол­жен быть дан. А там уж пусть его полу­чив­ший реша­ет, идти ли преж­ней дорож­кой или избрать новый путь.

Если худож­ник с фото­гра­фи­че­ской точ­но­стью запе­чат­ле­ва­ет на полотне какой-нибудь вид, или кар­ти­ну, или пред­мет, или чело­ве­ка, то этот вид изоб­ра­зи­тель­но­го искус­ства назы­ва­ет­ся репро­дук­тив­ным. В этом отно­ше­нии даже цвет­ная фото­гра­фия опе­ре­ди­ла чело­ве­ка. Истин­ное искус­ство долж­но быть не репро­дук­тив­ным, но твор­че­ским, когда в тво­ре­ние рук чело­ве­че­ских вкла­ды­ва­ет­ся идея. Такое искус­ство пере­жи­ва­ет века. Люди очень чув­стви­тель­ны к ощу­ще­нию идеи, вло­жен­ной в крас­ки, музы­ку или мра­мор. Прав­да, не все, но истин­ные цени­те­ли — все­гда. Так истин­ное искус­ство пере­да­ет через внеш­нюю фор­му идею, заклю­чен­ную в ней.

Обра­ща­ли ли вни­ма­ние на то, что боль­шие худож­ни­ки, писа­те­ли, поэты и дру­гие пред­ста­ви­те­ли мира искус­ства ред­ко быва­ли счаст­ли­вы в жиз­ни обыч­ным чело­ве­че­ским сча­стьем? Это пла­та искус­ству за пра­во тво­рить. Без стра­да­ний не обост­ря­ет­ся вос­при­я­тие и тон­кость ощу­ще­ний и пони­ма­ния. Хоро­шо, когда созна­ние гото­во к тому, что­бы брать от жиз­ни ее дары и пла­тить не жалея. Мно­гие вели­кие про­из­ве­де­ния искус­ства были вызва­ны к жиз­ни твор­че­ской силой люб­ви, не нашед­шей удо­вле­тво­ре­ния или даже вза­им­но­сти. Нераз­де­лен­ное чув­ство дало воз­мож­ность про­явить тво­ря­щую силу огня в твор­че­стве высшем.

Искус­ство зна­чи­тель­но тем, что воз­но­сит чело­ве­ка в Выс­шие Сфе­ры, основ­ная нота кото­рых — Кра­со­та. Кра­со­та, без­услов­но, поло­жи­тель­ное явле­ние в жиз­ни. При­об­щить­ся к Кра­со­те и слу­жить ей — зна­чит вой­ти в сфе­ры выс­ших при­тя­же­ний. Обра­зы Кра­со­ты живут и пуль­си­ру­ют в про­стран­стве, воз­дей­ствуя на пси­хи­ку чело­ве­ка. Непре­взой­ден­ная кра­со­та истин­ных про­из­ве­де­ний искус­ства силу свою полу­чи­ла из Сфер Высших.

Все виды твор­че­ства духа, про­яв­ля­ю­щи­е­ся в искус­стве, нуж­но при­вет­ство­вать, если они не про­ти­во­ре­чат прин­ци­пу Кра­со­ты. Имен­но Кра­со­ту мож­но сде­лать без­оши­боч­ным кри­те­ри­ем оцен­ки вся­ко­го твор­че­ства. Твор­че­ство, лишен­ное Кра­со­ты, лише­но Света.

Собра­ния сокро­вищ миро­во­го искус­ства пред­став­ля­ют собой оази­сы Све­та сре­ди мра­ка зем­но­го. Когда-то рас­цве­тет жизнь на Зем­ле Кра­со­той, и тогда искус­ство вой­дет в жизнь как осно­ва. Искус­ство пита­ет серд­це и обо­га­ща­ет созна­ние новым пони­ма­ни­ем жизни.

Твор­че­ство Гуру свое­об­раз­но, само­быт­но, необыч­но и про­из­во­дит совер­шен­но осо­бое впе­чат­ле­ние на созна­ние, вызы­вая порой целый поток мыс­лей. Ино­гда неволь­но воз­ни­ка­ет вопрос — каким глу­бо­ким чув­ством пред­ви­де­ния обла­дал Рерих, что­бы так жиз­нен­но изоб­ра­зить его на полотне?

Все кар­ти­ны Гуру про­шли через его вооб­ра­же­ние, преж­де чем были запе­чат­ле­ны на полотне. Содер­жа­ние их пока­зы­ва­ет харак­тер поле­тов его мыс­ли. Мысль кри­стал­ли­зу­ет­ся в кар­тине в види­мые плот­ные фор­мы. Это и есть про­цесс твор­че­ства. Каж­дая кар­ти­на дву­по­люс­на, то есть вдо­ба­вок к внеш­не­му име­ет свою неви­ди­мую мощ­ную огнен­ную фор­му, свой незри­мый двой­ник, — как и все в про­яв­лен­ном мире. Сте­пень огнен­но­сти фор­мы незри­мой зави­сит от вооб­ра­же­ния и огнен­но­сти духа твор­ца. Тво­рец и тво­ре­ние рук его свя­за­ны нитью незри­мой. На зри­те­ля воз­дей­ству­ет незри­мый двой­ник через свое внеш­нее выра­же­ние. Вели­ка сила воз­дей­ствия на созна­ние истин­но­го искусства.

Каки­ми пре­крас­ны­ми обра­за­ми напол­нил Гуру про­стран­ство, и в каких пре­крас­ных полот­нах частич­но были запе­чат­ле­ны эти обра­зы в плот­ных, зем­ных, фор­мах. Частич­но, ибо семь с лиш­ним тысяч кар­тин, остав­лен­ных им миру, пред­став­ля­ют собою толь­ко малую долю того, что создал он сво­ей мыс­лью. Пра­виль­но назва­ны его полот­на идео­грам­ма­ми, то есть кар­ти­на­ми, ярко вклю­ча­ю­щи­ми в себя опре­де­лен­ные идеи, чет­ко запе­чат­лен­ные в крас­ках, в изу­ми­тель­но гар­мо­нич­ном их соче­та­нии. Более того, полот­на его пред­став­ля­ют собою кри­стал­лы сгу­щен­но­го Све­та, кото­рым насы­ще­ны тво­ре­ния его рук. Внеш­няя фор­ма кар­ти­ны, види­мая зем­ным гла­зом, напол­не­на внут­рен­ним неви­ди­мым содер­жа­ни­ем, Све­том сгу­щен­ным, кото­рый неот­де­лим от кар­ти­ны и кото­рый мощ­но воз­дей­ству­ет на того, кто на нее смот­рит. И если созна­ние поз­во­ля­ет и доста­точ­но чут­ко, то это воз­дей­ствие очень силь­но и дли­тель­но. Выра­жа­ясь язы­ком совре­мен­но­сти, худо­же­ствен­ные про­из­ве­де­ния Гуру явля­ют­ся кон­тей­не­ра­ми Све­та, собран­но­го им силою его твор­че­ской мощи в его изу­ми­тель­ных полот­нах. Мно­гие заме­ча­ли, что све­тят­ся крас­ки на кар­ти­нах его.

Знай­те, что руко­твор­че­ство Гуру есть про­цесс осо­бо­го огнен­но­го напря­же­ния и что в полот­нах его кри­стал­ли­зо­ва­ны энер­гии Све­та, кото­рые незри­мо излу­ча­ют­ся и дей­ству­ют на тех, кто их созер­ца­ет и чье серд­це доста­точ­но чут­ко и откры­то для вос­при­я­тий тон­ких энер­гий. Поис­ти­не, его полот­на мож­но назвать кон­тей­не­ра­ми сгу­щен­но­го Све­та, кото­рый пуль­си­ру­ет жиз­нью, незри­мо, но мощ­но воз­дей­ству­ю­щей на окружающее.

Зна­че­ние выста­вок кар­тин Гуру име­ет очень боль­шой и глу­бо­кий смысл, остав­ляя неиз­гла­ди­мый отпе­ча­ток на созна­нии. Каж­дое полот­но — это кри­стал­лы сгу­щен­но­го Све­та. Каж­дый смот­ря­щий на них всту­па­ет в сопри­кос­но­ве­ние с энер­ги­я­ми огней, в них заклю­чен­ных. Мно­гие хотя и не пони­ма­ют того, что про­ис­хо­дит, но все же чув­ству­ют нечто необъ­яс­ни­мое, не под­да­ю­ще­е­ся выра­же­нию сло­ва­ми. Если бы со сто­ро­ны Тон­ко­го Мира мож­но было взгля­нуть, то уви­де­ли бы, как обла­ко Све­та сто­ит, окру­жая собра­ние поло­тен, и отсвет его оза­ря­ет окру­жа­ю­щее про­стран­ство. Про­из­ве­де­ния истин­но­го искус­ства дей­стви­тель­но слу­жат источ­ни­ком Све­та, не мерк­ну­ще­го во времени.

Ска­за­но: «Через искус­ство име­е­те Свет». Под­ни­ма­ет оно чело­ве­ка над всем мел­ким, лич­ным, эго­и­сти­че­ским и пере­но­сит в мир сверх­лич­ных явле­ний. Близ­ко то вре­мя, когда искус­ство объ­еди­нит наро­ды Зем­ли, так как язык его уни­вер­са­лен и поня­тен для всех. Рем­брандт, Рафа­эль, Ван Дейк, Лео­нар­до да Вин­чи — их оди­на­ко­во ценят во всех угол­ках зем­но­го шара. Искус­ство — это язык буду­ще­го пости­же­ния мира; через него подой­дут к пони­ма­нию того, что ныне недоступно. 

Худож­ник тво­рит, но твор­че­ство — удел чело­ве­ка, удел всех людей. И пото­му к вели­ко­му твор­че­ству жиз­ни чело­ве­че­ство при­дет через искус­ство. С его помо­щью пла­не­та ста­нет садом цве­ту­щим и ста­нет пре­крас­ным все, что окру­жа­ет чело­ве­ка и явля­ет­ся пло­дом тру­да его рук, так как пре­крас­ное вой­дет в труд и сде­ла­ет худо­же­ствен­но кра­си­вым все, что выхо­дит из рук чело­ве­ка. Кра­си­вы будут дома, ули­цы, горо­да, обста­нов­ка домов, пред­ме­ты оби­хо­да, маши­ны, пре­крас­ны одеж­ды людей и весь оби­ход жиз­ни. Искус­ство пре­об­ра­зит все и даст ключ чело­ве­ку к твор­че­ско­му пре­об­ра­же­нию жизни.